Выбросил пластиковый стакан в картонный ящик и двинулся к скамье. Разумеется, я ни на секунду не верил в ту полосатую дурь, что наплёл наш блистательный Петенька, — просто выговориться захотелось. Нарвало. Наболело. А Ростислав Игнатьич, судя по прошлой нашей беседе, слушать любил и умел.
— Здравствуйте, Глеб! — приветствовал он меня, сопроводив слова приятной улыбкой.
Гляди-ка, запомнил! Старенький-старенький, а с памятью всё в порядке.
— Здравствуйте, Ростислав Игнатьич…
— А что же вы одни? Где Пётр?
— Обедать пошёл…
— А вы, я вижу, хотите что-то рассказать?
— Да. — Я присел рядом, собрался с мыслями. Над газонами клубилась влага, невдалеке бурлил фонтан.
— Слушаю вас…
— Что ж это с областью творится, а, Ростислав Игнатьич? — с болью в голосе начал я. — Вот смотрите… Работаю я редактором в издательстве. Урезали бюджет — ладно! Потом вовсе графу из бюджета вычеркнули… То есть взяли и перестали финансировать книгоиздание. Вообще! Работать работаем, а книги не выходят…
— Да, да… — сочувственно кивал Ростислав Игнатьич. — Понимаю вас, Глеб, очень хорошо понимаю…
— Губят культуру на корню, — продолжал я уже навзрыд. — Ну невозможно же так жить, согласитесь… Ведь это что же происходит? Были самым читающим народом, а стали… Только деньги всех и колышут! Бабло. Одно бабло. Ничего, кроме бабла…
— Так, так… — пригорюнившись, кивал он.
— Живёшь трясёшься — как бы не сократили… Третий месяц зарплаты не видим! Жена вон на развод подать грозится…
— И кто же во всём этом виноват? — с тревогой спросил он.
— Губернатор, — угрюмо и решительно сказал я. — Как его только назначили, всё кувырком и пошло…
* * *
Ну и зачем я это сказал? Вы не поверите, но уже через две недели губера нашего перевели в Москву. А тот, что пришёл на его место, первым делом ликвидировал наше «Издательство».
Август — сентябрь 2016.
Волгоград