Но сегодня Лео пришел пораньше. Никому не сказавшись, вышел из дома около двенадцати; сел на автобус до центра, а потом – на еще один из центра. Мать вознаградила его. Он нашел ее сидящей на кровати с видом бледным и усталым, но не озадаченным и не одурманенно-лукавым, как бывало после морфина. Она ничем не занималась и ждала, точно знала: вот-вот отворится дверь и войдет Лео: седые волосы были причесаны не так, как обычно. Увидев его, она просияла:
– Лео!
– Привет, мам, – ответил он и поцеловал ее. Обратил внимание, что она слегка поморщилась, когда он обнял ее, и постаралась это скрыть; от нее по-прежнему свежо пахло ландышем и «Персилом». Кожа ее немногим отличалась цветом от гипса на левой руке. – Я решил, что приду чуть раньше других.
– Хорошая мысль! – одобрила Селия. – А то, пока твой отец сидит тут и пялится, и не поговоришь толком. Садись в его кресло.
– Это не его кресло, – поправил Лео. – На самом деле оно твое. Есть новости?
– Ничего особенного. Врачи на утреннем обходе сказали, что всем довольны. Как я поняла, это значит, что умру я не быстрее, чем они думают. И перестали спрашивать, когда я поеду домой. Я…
– А правда, почему ты не хочешь домой?
– Я только что перестала быть центром их внимания, – пояснила она. – Совсем недавно вокруг меня надо было плясать, а теперь достаточно заходить раз в день. Если бы не твой отец, я бы уже собралась и поехала домой на такси. Ох уж этот твой отец. Все время говорит, кому что делать!
Он не стал уточнять. Под ее словами могло подразумеваться что угодно.
– Мам, я сделал ужасную вещь.
– О боже, что на этот раз? – Но голос звучал ласково. – Ты вечно делаешь ужасные вещи.
– Я ушел с работы, – признался Лео. – Ну, в той газете.
– Со своей работы в газете, – повторила Селия. – Что ж. Невелика потеря. Вечно мне приходилось мириться с тем, что всякий раз, когда Сью Тиллотсон видит твое имя в газете, она говорит: «О, ваш умненький сын опять написал статью», и всякий раз оказывается, что ты всего лишь советуешь читателям подумать о долгом уик-энде в Уитби. Снова сбегаешь.
– Я просто больше не могу, – сказал Лео.
Он понял, что мать имеет в виду. Из Оксфорда, из брака, теперь вот – с работы.
– Все хорошо, – успокоила его она. – Я начинаю понимать: тому, чтобы остаться, придают слишком много значения.
– К сожалению, слишком поздно, – сказал Лео.
– К сожалению, слишком поздно, – повторила Селия, точно не слыша его слов. – Наверное, сейчас приедет твой отец, он всегда приходит днем. Он…
– Блоссом, Лавиния и Хью приедут с ним, да. Слишком многолюдно? Может, попросить приходить поочередно?