– Матильда…
– Дай мне закончить. Ты не можешь отрицать факты. Мертвые животные, а теперь и мертвый человек, и все с моим именем, вырезанным на них. И эти обмороки… Я не испытывала ничего подобного раньше. Как будто что-то идет за мной, и я не контролирую свое тело, – Матильда смотрела, как парамедики увозят тело Эшли. Девушка покачала головой и снова посмотрела на Оливера: – Я ненавидела Эшли, Оливер. Я ненавидела ее так сильно, что проглотила пчелу, чтобы ее вырвало целым ульем. Что, если эта тьма берет верх, и я теряю контроль?
– Послушай, – начал Оливер, положив руки ей на плечи, – тебе нечего скрывать. Мы пришли вместе, ты воспользовалась ванной, я встретил тебя снаружи, а потом мы спустились сюда. Вот и все.
Матильда покачала головой:
– Мы поговорим с полицией, а потом я отвезу тебя домой, и мы разберемся с этим после того, как немного поспим.
– Мне нужно все прояснить, – прошептала Матильда. – Мне нужно выяснить, что связывает эти смерти и мои обмороки. Но прямо сейчас мне нужно просто не вляпаться в неприятности.
Матильда оглянулась через плечо и попыталась сосчитать, сколько гостей было в саду и сколько полицейских слонялось вокруг. Она снова повернулась к Оливеру:
– Я могу сотворить заклинание, чтобы изменить восприятие людей или просто заставить их забыть обо всем, но мне нужно будет сделать это со всеми, а не только с полицией. Здесь так много людей. Я никогда…
Оливер выпрямился, наконец-то став более похожим на себя, чем был с тех пор, как они нашли Эшли.
– Может быть, я могу тебе помочь? Я имею в виду, что знаю, я все еще учусь, но те старые леди в библиотеке научили меня кое-чему. Кроме того, я хочу узнать больше, так что это беспроигрышный вариант.
– Правда?
– Правда. Я сделаю все, что ты скажешь. Ты можешь быть моим учителем.
Матильда прищурилась.
– Ты же действительно не думаешь, что это была я? – спросила она, скрестив руки на груди.
– Как такое возможно?
– И тебя не беспокоит, что люди умирают с моим именем, высеченным на их лицах?
– Определенно что-то происходит, но я не думаю, что за этим стоишь ты, Матильда.
– Тогда ладно.
– Тогда ладно, – повторил Оливер, улыбаясь.
Несмотря на то что Матильде казалось, будто она находится в эпицентре кошмара, ей не удалось скрыть ответную улыбку.
Двенадцать дней до Хэллоуина
–Тебе кто-то когда-нибудь говорил, что ты бормочешь?
Оливер прижал руку к груди и откинулся на спинку стула.
– Ай. Это было больно. В следующий раз, когда соберешься критиковать мой характер, лучше предупреждай.
– Ты хотел помочь, и ты не сможешь этого сделать, если будешь невнятно произносить заклинание.