— Они думают, что эти гиганты вот-вот ворвутся в это здание и обрушат его вокруг нас всех, — просветил меня Эбинезер.
— И что мы будем с этим делать? — спросил я.
Послышались мягкие шаги, а затем Старейшина Совета Кристос встал рядом со мной, пристально глядя на приближающегося Йотуна. Он тяжело дышал, а его лицо выглядело посеревшим и истощенным.
— Все готово, — сказал он Эбинезеру.
— Отлично, — ответил мой дед. Он наклонился вперед, пристально вглядываясь в землю на ближней стороне парка. — Хосс выиграй для меня немного времени.
— Я? — пропищал я.
— М-м-м... Ну, или мы умрем, — спокойно сообщил он. — Это огненные великаны. Если мы не остановим этих тварей здесь, они пройдут прямо сквозь нас и превратят город в печь, пока Титан будет сидеть и хохотать.
Тем временем, я ощущал толчки, когда их ступни, более толстые и широкие, чем у человека, грохотали по земле, словно авангард землетрясения.
— Карлос, защищай меня, — сказал я. — Я собираюсь бить всем, что у меня есть.
Без единого слова Рамирес воздел левую руку и воздух передо мной затрепетал бледно-зеленым диском света, по которому шла рябь, подобно воде. Не прошло и секунды, как вражеский огонь обрушился на него с одной из сторон, видимо выстрелы из оружия октоконгов. Картечь попала в щит Рамиреса и, пройдя сквозь него, разлетелась струей металлического песка.
Йотун приблизился до расстояния в двести ярдов.
Я поднял правую руку с зажатым в ней посохом и собрал свою силу, потянувшись к холодному, беспощадному источнику Зимы, которая теперь жила во мне.
Сто пятьдесят ярдов.
Глубоко внутри себя, я коснулся запаса Огня Души, дарованного мне много лун назад. Огонь Души был чистейшей силой Творения во Вселенной, оставшейся после рождения самого мироздания. Ангелы обладали Огнем Души, и один из них дал мне его достаточно, чтобы хватило до конца жизни. Огонь Души не делает магию мощнее, если быть точным, он делает ее более существенной. Будучи силой самого Созидания, Огонь Души лучше всего подходил для сотворения и защиты, и то что я замыслил потребует его в достатке.
Сто ярдов.
Из меня начал изливаться холодный голубой свет. Его хватало, чтобы высветить каждого октоконга на местности, а щит Рамиреса сиял все ярче и ярче. Я изо всех сил старалась не вздрогнуть, когда усиливающиеся брызги свинца хлестали меня по груди и лицу.
— Гарри, — прохрипел Рамирес. — Гарри.
Пятьдесят ярдов.
Мысленно я смешал силу источника Зимы с Огнем Души.
Моя голова взорвалась чистой агонией, когда энергии встретились — и впились друг в друга, превращаясь в грозовой тайфун в моих мыслях. Иней покрыл мои ногти и растекся по двум футам посоха по обе стороны от моей руки, сжимающей его. От меня исходили небольшие облака пара, когда холод Зимы столкнулся с жаром летней ночи.