Итак, я, Река в Плечах, эйнхерии и расстрельщики Марконе принялись расчищать людям путь к замку. Случилось несколько коротких ожесточенных столкновений с вражескими Ловчими, и люди Марконе вели себя как профессионалы — то есть бой никогда даже близко не был честным.
Тем не менее, они эвакуировали пару своих людей с ранениями, а враг просто продолжал наступать — пока один из эйнхериев не начал как ни в чем не бывало развешивать хлопающие пустые шкуры поверженных врагов через улицу на жуткой импровизированной бельевой веревке.
Как только эти жуткие предупреждающие знаки появились на улицах вокруг замка, враг начал обходить территорию шире. Марконе поднял снайперов на крыши домов, чтобы они справлялись со всем, что приближалось по улице, и они научили врага держаться подальше. Все это было сделано практически как по учебнику.
Конечно, я заметил, что это и было целью отправки легких войск для нападения на город: пусть они рыщут повсюду, вызывая хаос, пока кто-то не начнет убивать их. Тогда все, что Этниу нужно будет сделать, это пойти туда, где скопились трупы, и вступить в бой с врагом — или она сможет избегать этих областей и сеять хаос, не встречая сопротивления, бросая все больше и больше войск между ней и нами, пока не разнесет это место.
Это была кровавая цена за карту городских баррикад. Очевидно, они решили, что могут себе это позволить.
Эрлкинг лично спустился вниз, чтобы проследить за падением последнего Ловчего. Двое самых крупных эйнхериев сражались с этой тварью шестифутовыми клейморами и превратили улицу в кровавое месиво, все время оглушительно хохоча.
Я не шучу. Хохотали. Чертовы вечные солдаты устроили сегодня бал. Тот несчастный болван, которого Лара оставила без сознания в подвале, пропустил Рождество викингов.
— Так как там называется то место, откуда пришли Ловчие? — спросил я.
— Аннувин, — сказал Река в Плечах. — Валлийская земля Мертвых, которой когда-то правил Аровн. Но Туата в свое время уладил свои дела, точно так же, как Этниу с беднягой Гвин ап Нуддом.
Я подобрал одно из их чёрных металлических копий. Оно было холодным и жирным на ощупь, и от того, что я просто держал одно из них, мои суставы немного ныли.
Оно дрожало от непонятного каменно-чешуйчатого, примитивного колдовства, которое было сформировано в нём часами пульсирующего барабанного боя и первобытных криков. — Какой-то сплав железа. Я думаю, что эта проклятая штука работает на ненависти. Вот так они ими стреляют. Ты просто должен испытывать достаточно сильную ненависть.