— Ломайте двери! — мгновенно сориентировался Блоджетт. — Ломайте двери как можно быстрей! О Ашар, мечами бесполезно, есть у кого топоры?
Алые кинулись к дверям, топоры врезались в вязкое черное дерево.
Сакран и Армад те еще штучки. Они используют любую возможность бросить на меня тень и… оттянуть время коронации.
— Никакой литургии, пока звучит похоронный звон, — произнес брат Литон убежденно.
А ты думал, все пройдет так легко, Торнхелл-самозванец?
Я бросился к дверям, вырвал у Алого топор и ударом вогнал его в наметившуюся щель. Еще три топора вместе с моим рубили вязкое мореное дерево, усеянное тускло блестящими заклепками. Мы действовали фанатично, и разрубили двери на куски, но за ними притвор оказался завален разной церковной утварью и лавками. Алые принялись разбирать баррикаду. Широкий проем позволял действовать сразу четырем гвардейцам; они выгружали утварь и лавки, передавали тем Алым, что стояли позади. В скором времени позади Каменного трона образовался настоящий завал. Я стоял сбоку, следил за работой и скрежетал зубами.
Внезапно один из Алых содрогнулся, вскрикнул и упал на руки собратьев. Лицо залито кровью. Железная толстая стрела угодила в скулу, добралась до мозга.
Мгновенная смерть.
— Они стреляют из арбалетов! — раздался вскрик.
— Щиты! Несите щиты!
В каретах, с которыми прибыли мои двойники, было свалено тяжелое вооружение и доспехи для боев на пристанях. Кареты отогнали к северному краю площади. Еще десять минут ожидания… Наконец принесли щиты, под их прикрытием остатки баррикады разобрали быстро. Я слышал, как стрелы бьют в щиты с мерзким жестяным звуком. Гвардейцы Храма с упорством роботов пытались помешать, оттягивали время коронации, а тем временем к старому морскому порту и речным пристаням спешили корабли захватчиков…
Я сжимал кулаки, взгляд помрачился, я не думал, что меня может накрыть такой волной ярости. Когда остатки баррикады разобрали, поднял топор и попытался ринуться вслед за отрядом, но меня властно ухватили за руку.
— Тш-ш-ш-ш-ш… Торнхелл… Стой на месте, — прошептал голос Амары.
— Стойте, стойте, мастер Волк, — произнес с другой стороны Шутейник. — Это не ваша битва. Вы теперь это… как же это… себе не принадлежите. Санкструм теперь ваш хозяин.
Из притвора неслись дикие крики, лязг оружия, звон и стоны. Алые вливались в Храм Ашара сплошным потоком. Убийство их собрата озлобило их без меры. А я мельком — сквозь оседающее облако ярости, подумал — ведь теперь нужно платить его семье компенсацию, а это лишние расходы для дырявой казны…
Становлюсь настоящим бесстыдным политиком.