– Ты не хочешь называть меня матерью, – тихо проговорила она и всхлипнула.
– Так вы все для этого сделали, – ответила я и мысленно себя поздравила. Это вместо плевка. Она ведь заслужила, правда? Ну, если сама отказалась от меня?
– Хорошо, – мягко сказала она, – это твое право, я все понимаю. Но моей вины в том, что тебя подбросили в деревню, нет.
– Рассказывайте, пожалуйста. Вы же видите, я не в самом лучшем состоянии, и уже устала. – Я откинулась головой на деревянное изголовье кровати.
И она рассказала. Тихим, мягким голосом, постоянно заглядывая в глаза, так, что мне под конец сделалось совестно. Наверное, она и в самом деле не была так уж виновата. Возможно, зря я ей наговорила гадостей.
А дело обстояло так.
– Меня выдали замуж за герцога в шестнадцать лет. Он был как раз на сорок лет старше, я была уже третьей женой – предыдущие две умерли, одна в родах, а вторая слегла с горячкой. Надо сказать, не слишком приятно было ложиться в постель с человеком, которому под шестьдесят.
Она задумчиво качнула головой, взгляд затуманился. Герцогиня вспоминала. А я подумала о Габриэль, которая с радостью уехала в замок Бреннен, лишь бы не выходить замуж… вот так же.
– Муж все ждал детей, но не получалось. Ни через год, ни через два, ни через три. Кажется, он меня ненавидел за это… А мне было все равно. Для меня жизнь закончилась. Его роскошный замок стал склепом. И ведь неправду говорят, стерпится – слюбится. Если человек противен, то никогда не стерпится и не слюбится. Муж мой… частенько бывал в разъездах, и однажды, когда его не было дома, на ночлег в замок попросился наемник. О, не такой же молодой, как я, но сильно моложе моего мужа. И я подумала, что вряд ли когда еще узнаю, каково это – любить крепкого, сильного мужчину. Я сама пришла к тому, чьего имени так и не узнала, и впервые за все эти годы мне было хорошо… А утром он уехал. Не знаю, что с ним сталось потом, но… Кое-что он оставил мне на память.
Я смотрела на блестящие черные локоны, закрученные пружинками, и уже не знала, что и думать. Поразительное легкомыслие – и одновременно безумная храбрость, вот так, в отсутствие мужа, лечь с незнакомцем.
Герцогиня посмотрела на меня с легкой улыбкой.
– Мой муж не был дураком, сразу сообразил, что тут что-то не вяжется. Не буду говорить, сколько унижений я вытерпела… Но, кажется, он понимал, что сам не может зачать наследника, и поэтому, когда родилась двойня, распорядился оставить мальчика, а девочку… утопить.
– Какой добросердечный человек, – не удержалась я.
– Ему не нужна была девочка, как я ни умоляла, как ни ползала перед ним на коленях. Он мне сказал, что наследника, так и быть, оставит и даже назовет своим, но никак не дочь. Все, что я успела сделать, – подкупила повитуху, чтобы она тебя вынесла из замка и растила сама. Но, видно, повитуха решила иначе, подбросив тебя на чей-то порог.