Он по-прежнему не смотрел на меня, куда-то вбок. А мне… Великие Все! Как мне было больно видеть его таким. И в то же время писклявый голосок твердил: он предал один раз, точно так же предаст и тебя.
Но ведь… не предал? Он меня спасал не единожды и уже расплатился за это. Я видела его в крови, и это не было сном. Можно ли верить Винсенту? Стал ли он другим за годы, проведенные в Долине? Возможно, он давно уже искупил свою вину?
– Все еще жду, – одними губами произнесла я. – Я тебя уже полюбила. Слова ничего не изменят.
Он дернулся так, словно я его ударила. Затем обессиленно откинулся на черепицу и закрыл глаза.
– Это слишком щедрый подарок для меня, Ильса. Но не нужно делать его из жалости, это еще хуже.
Я покачала головой.
– Не жалость, Винсент. Вернее, мне тебя жаль, но это… не то. Наверное, все ошибаются хоть раз в жизни. И пугаются тоже все…
– Мне снова придется выбирать, – тускло произнес он. – Или мы больше никогда не встретимся, или… мне придется еще раз предать свою сестру и убить ее теперь уже по-настоящему. Просто так она меня не отпустит.
Я обхватила руками голову. Как же сложно… И все так запутанно и непонятно. Ясно лишь одно: рядом со мной сидит человек, чьи добрые поступки наверняка перевешивали грехи его прошлого. Он спасал жизни. И я этому человеку верила.
– Что от нее осталось, от Флавии? – прошептала я, наклоняясь к его лицу. – Возможно, там уже и убивать нечего?
– Еще осталось, – выдохнул он тяжело. – Временами как будто всплывает на поверхность, и тогда… ей больно, Ильсара. И, что самое плохое, она меня простила. И любит так, словно я по-прежнему ее брат.
– Тогда тебе в самом деле придется еще раз сделать выбор, – твердо произнесла я, глядя в серебряные глаза князя. – Вернуться в мир живых или остаться с Флавией навсегда.
…Мы возвращались молча. Ни слова он не сказал мне ни о том, что решил, ни о своих чувствах. Как будто что-то сломалось меж нами и ранило острыми осколками, полосуя, причиняя едкую боль. Уже перед выходом из потайного хода Винсент осторожно взял меня за руку, поднес к губам мое запястье.
– Прости, – сказал он. – Я бы хотел быть для тебя лучшим.
«Но ты и есть лучший!» – словно взорвалось внутри.
А вслух… я промолчала почему-то. Испугалась себя саму.
– Мне нужно подумать, – Винсент привлек меня к себе, – я не могу просто так взять и убить сестру. Еще раз убить. Возможно, есть другой выход. И ты подумай…
– Если ты полагаешь, что должен быть рядом с Флавией, не приходи больше, – слова давались мучительно, почти обдирая горло.
– Да, ты права. Так будет лучше для всех.