– Жуть, да, – согласился Альберт. – Скажи мне, а кто здесь в лекарской всем заправляет?
– Фелиция, – ответила я.
И невольно передернулась, вспомнив звонкий моложавый голос лекарши, так странно сочетавшийся со взглядом мясника.
– Что, мерзкая бабенка?
Альберт удивительным образом почувствовал мой испуг.
– Не знаю…
Наверное, мне все это примерещилось, и Фелиция на самом деле была милой дамой, о которой я почему-то дурно подумала.
– Ну и ладно, – проговорил он. – Вот мы и пришли.
Оказывается, мы на удивление быстро добрались до той самой лестницы, поворот которой вел на женскую половину.
Альберт выпустил мою руку и галантно поклонился. Так непривычно…
– Доброй ночи, Ильса. И, пожалуйста, не броди по замку одна. Если не хочешь прогуливаться со мной, бери Габриэль. Она – аристократка, у ар Мориша кишка тонка сделать какую-нибудь гадость равной себе по происхождению.
– Спасибо, – я невольно склонила голову.
Привычным было бы поклониться, но… вроде бы не положено здесь?
Потом откуда-то снизу донеслись голоса, Альберт торопливо сдернул с головы платок, махнул мне рукой.
– Иди, иди! Не надо, чтоб нас видели! – это уже торопливым шепотом.
Он резко повернулся и ушел в полумрак «мужской половины». Его силуэт еще пару раз мелькнул в неверном свете факелов и исчез. А я бегом рванула в «дамское» крыло.
…Успела. Ни меня, ни Альберта, похоже, никто не заметил. Я выдохнула, расправила подол и открыла дверь в нашу с Габриэль комнату.
– Ильса! – Оказывается, она еще не спала, но уже лежала в кровати. Рядом, на тумбочке, горели три свечи в подсвечнике, Габриэль читала. Пока мы с Альбертом шли, солнце село, и за окном было темно.
Едва меня завидев, она всполошилась, отбросила пухленький томик и села.
– Что случилось?
Пришлось и Габриэль рассказать. Не все, конечно. Отчего-то про тайную комнату я умолчала, хотя Габриэль пока что была моей единственной подругой. И про домик в хрустале тоже ничего не сказала. В основном говорила о том, как проходило собеседование (и тут уж ничего не скрыла), и о том, как потом бежала от ар Мориша и его прихлебателей.
– Ну и козел, – хмуро сказала Габриэль. – Я вот не пойму, он действительно собирался?..
Я устало села на свою кровать и принялась расшнуровывать бока платья.
– Не знаю. Может быть. Я ведь никто, понимаешь? Если бы не успела убежать… Кому бы я пошла жаловаться?
– Наставнику, конечно.
Габриэль принялась расхаживать по комнате, шлепая по камню подошвами домашних туфелек.
– Думаю, что ему и надо об этом рассказать. А что, если в следующий раз они тебя догонят?
– Я потом Альберта встретила, – все же сказала я. – Он советовал нигде одной не бродить.