Я закатила глаза, с трудом сдерживая желание высказать Котовскому всё, что думаю про его мастерство импровизации, и подошла к елке, тайком вытащила шнур из розетки, заставляя её погаснуть.
— Ну, дедушка, такое чудо только нам подвластно! Зажигай скорее елку, и поведем хоровод! — воскликнула я, искренне надеясь на догадливость Деда Мороза.
— Ну вот, а говоришь, сама можешь! Мне, старику, со всеми болячками… Но ради такого дела! Эх, зажгу! — Котовский громко хлопнул в ладоши. Раз-два-три! Елочка, гори!
Елочка загорелась — само собой, не от его громогласного, изменённого голоса, а от того, что я сунула вилку в розетку, но гирлянды засияли так внезапно и так ярко, что дети даже не сдерживали свой восторг.
— Вот и чудо свершилось! И смотрите-ка — ни одного поросенка, всё послушные, веселые дети! Ну-ка! Приглашаю всех гостей, дорогих моих друзей: станем все в хоровод, встретим пляской Новый год! Ну-ка… В лесу родилась елочка, в лесу она росла… — Даниил схватил за руку первого подвернувшегося мальчишку, но тот не заставил себя долго ждать, хватаясь за следующего. Я сама даже не поняла, как это мы так быстро встали вокруг ёлки, держась за руку, и почувствовала жар ладони шефа даже сквозь тёплые перчатки Снегурочки и рукавицы Деда Мороза.
Петь детскую песенку было смешно и просто. Это не прыгать на каком-то странном корпоративе перед взрослыми людьми, это поздравлять детей…
На четвёртый заход вокруг елки, впрочем, Даниил разорвал этот бесконечный круг.
— Уф, умаялся! — тяжело вздохнул он. — Устал, устал… Но вот и новогоднее чудо: вижу послушных, хороших детей! Все в костюмах, все стишки выучили! Ну-ка, — он побрёл обратно к своему стулу. — Кто расскажет стишок и покажет свой костюм, тот получит подарок из списка!
Даниил заглянул в мешок и аж присвистнул.
— А подарки-то какие! — протянул он. — И список есть! Ну-ка? Кто будет первым со стишком?
Желающих оказалось предостаточно, и я с трудом сдержалась, чтобы не зажать уши руками в ответ на недовольный вопль Андрюши — почему это не его выбрали первым.
— Потому что мальчики, которые ближе всего к статусу поросёнка, в очереди обычно последние, — отрезал Даниил. — И не спорить с дедушкой Морозом!
…Дорогие подарки перемешались у меня перед глазами, превратились в одну сплошную кучу игрушек, которые стоили, должно быть, больше, чем составляла вся моя зарплата. Считать чужие деньги, конечно, было не слишком хорошим занятием, но я однажды даже с трудом сдержала завистливый вздох, успешно замаскировав его под уставший. Усталость действительно накатывала волнами, я уже с трудом держалась на ногах, давали о себе знать все волнения и тревоги сегодняшнего дня, а ещё ранний подъем, Васнецов с дурацкими приставаниями, шеф, Лиля, покупки эти…