приплыло вверх по реке к берегу. Пошли толки по всему городу, и толпы любопытных отправились взглянуть на новое чудо.
Властитель корчмы Разуваевки, лежащей за Песковатиком, вольтерьянец по убеждению (ежели только какие-нибудь убеждения были у вольтерьянцев тогдашнего времени), бывший прежде адъютантом принца Александра Виртембергского[120], а теперь помещик Ленкевич убеждал всех и каждого в подлинности чуда, рассказывал, как он, возвращаясь ночью из города, видел у камня ярко горящие свечи и слышал какое-то тихое, восхитительное, ангельское пение. Народ валил толпами к камню, оттуда в Разуваевку и выпивал там водки по крайней мере в десять раз больше прежнего, а это только и нужно было г-ну Ленкевичу, имевшему собственный винокуренный заводец. Fama[121] [1 слово на латыни нрзб.] и разнеслась эта fama далеко-далеко. Любопытные, особенно дамы, начали наезжать, чтоб поглядеть на этот камень, и вот что случилось со мною.
Возвратясь в свою скромную квартиру, я нашел визитную карточку с баронскою короною и надписью:
Madame (имени не помню) Mirovitche
ci-devant (тоже не помню)
с припискою внизу карандашом «Hotel de Riga № 2». На другой день часов в 10 я принарядился и отправился в «Hotel de Riga».
Я нашел даму молодую, пухленькую и соблазнительных форм, всю в бархате и кружевах. Это была мадам Мирович, приехавшая, кажется, из Вильны, где супруг ее был каким-то чиновником, едва ли не полицмейстером. Она восхищалась камнем и хотела бы иметь у себя по возможности точное его изображение. Кто-то отрекомендовал ей меня и, нечего делать, я согласился на ее просьбу, изложенную очень мило. Взял я все нужное для рисования, отправился к камню и что же, могу сознаться, окончательно стал в тупик! Камень как камень, и все тут. С левой стороны протягивается по нем отвесная, довольно длинная, но узкая полоса желто-охристого цвета, изогнутая вверху дугою направо – это мнимый посох. Посредине, тоже отвесно, идет другая широкая и разделяющаяся вилообразно на две короткие – епитрахиль[122]. Над этим развилением в уровень с искривлением первой полосы круглое, тоже охристое пятно – это митра. Вот и все, что называлось изображением. Внизу слева вкрапленная слюда образовала довольно правильное кольцо – букву О, а вершков 5 или 6 вправо такая же слюда уложилась в виде обратного латинского V (А или Л, читая по-русски). Что тут делать? Я нарисовал все, что видел, и нарисовал как можно точнее и как сумел отчетливее.
– Что это? Только-то? Где же лик, где сам святой угодник? – с удивлением спросила мадам Мирович.