— Одну секунду, ваша светлость, — проговорил парень ей в спину, а через пару мгновений из колонок полилась приятная мелодия. — Господа и дамы, белый танец! Дамы приглашают кавалеров!
Под удивлённые взгляды трёх остальных княжон Юлия грациозно остановилась возле нашего стола, совершенно не обращая на девушек внимания.
— Аскольд Игоревич, — обратилась она ко мне, глядя в глаза. — Не изволите ли подарить даме танец?
— С превеликим удовольствием, Юлия Евгеньевна, — поднялся я и поклонился.
Выбравшись из-за стола, я подал ей руку и повёл свою даму в центр танцевальной площадки. Краем глаза я отметил, что Инна вообще без слов пригласила Влада — контакт у дворянских детей налажен плотно.
Чуть позади остальных послышалось ворчание:
— Мы так и не решили наш спор. Приглашаю продолжить.
— Глупо решать, когда ответ очевиден. Но твоё приглашение я принимаю.
И вот мы снова кружимся тремя парами. Юля молчит, прижимаясь ко мне несколько сильнее, чем обычно.
— Был бы ты княжичем, всё было бы проще, — пробормотала она так тихо, будто бы я и не должен был услышать её слов.
— Согласен, — всё же ответил я. — А будь принцем, так и вовсе было бы прекрасно.
Похоже, она смутилась, так как до самого конца композиции больше ни проронила ни слова. Лишь когда мелодия прекратилась, присела в реверансе и произнесла с полуулыбкой:
— Благодарю за прекрасный танец, Аскольд Игоревич.
Я поблагодарил её в ответ и повёл к столу. Садясь на своё место, Юля таки не удержалась и окинула других княжон победным взглядом.
Сама придумала себе игру, сама в ней победила.
Так, а у меня ещё две княжны нетанцованные…
Следующим тост сказал Влад, а через какое-то время и Инна. Ребята выглядели уже довольно весёлыми, но грани не переходили. В один момент, тепло посмотрев на Комаровскую, Беляков обернулся и громко произнёс:
— Господин граммофонщик, песню «Ах какая женщина», пожалуйста!
С места он встал практически сразу, а когда заиграла музыка, подал Инне руку.
— Яна, не изволишь ли потанцевать со мной? — встав, обратился я к Оболенской.
Кинув быстрый взгляд на Софью, затем на чёрный затылок Юлии (я стоял между девушками, так что лица Ромодановской она не могла видеть), Яна решительно поднялась.
— С радостью изволю, — заявила она.
Да уж, а у этой в прекрасной головушке в первую очередь соревнование, верно? Только раньше, кроме боёв, её ничего не интересовало…
Права Юля, было бы проще, если бы я был хотя бы княжичем.
В этом мире мне доводилось танцевать несколько танцев с Катей — но тогда мы были наедине, так что ничего странного в том, что движения Морозовой тогда были легки и сексуальны. Танцевал я с Юлей — она в танце грациозна. Софья плавна и величественна. А Яна… она будто просто повторяет движения. Да, повторяет идеально, попадает в такт, но души не чувствуется.