— Рубль! — слышится чей-то голос.
— Гривенник — кричит кто-то.
— Пятак!
— Рубль пятнадцать копеек! Кто больше? — спрашивает аукционщик.
— Пятак! — раздаётся чей-то голос.
— Так!.. Так!.. — вторят все новые н новые голоса. Причём так есть не что иное, как сокращённое «пятак».
Вы то и дело слышите перестрелку: то тут, то там набавляют пятак. Долго продолжалась эта перестрелка, и цена вещи понемногу подымалась в гору… Так!.. Так!..
— Кто больше? — окликнул аукционщик и ударил молотком.
— Раз! Кто больше? Никто?
Вдруг среди всеобщей тишины, со стороны татар раздался чей-то голос — громкий, словно иерихонская труба.
— Полтынник!.. — крикнул один из татар.
— Пятак! Так!.. Снова возгорелась перестрелка, и когда она немного поутихла, снова раздался знакомый грубый голос татарина, с восточным акцентом:
— Полтынник!.. — победоносно выкрикиваете татарин.
— Никто больше?
Воцарилась тишина.
— Тайбулин! Вещь за тобой!
Рослый, толстый татарин, в бархатной тюбетейке, полез в бумажник, а ему в это время принесли с эстрады драповое пальто.
Перед началом аукциона каждая вещь тщательно осматривается маклаками и татарами. Подобно тому, как естествоиспытатель исследует в лупу какое-нибудь насекомое, так точно татары рассматривают на аукционе полотно, шёлковые ткани, одежду и проч. Купленный вещи они перепродают с хорошим барышом.
Этим делом занимаются исключительно нижегородские татары.
— Куда вы сбываете вещи?
— В Александровский рынок продаём!
— И больше никуда?
— В провинцию отправляем! В Новгород, в Псков!
— А на Нижегородскую ярмарку петербургская одёжа идёт?
— Как-же! Идёт! Наши на ярмарке петербургским старьём торгуют!
— Где-же именно?
— А там есть «Ярославский ряд!» — одёжей торгуют…
— Много отправляете?
— На десятки тысяч!
Долго ещё продолжался аукцион. На этот день пущено было в продажу 500 номеров, преимущественно одежды. Большинство №№ были куплены татарами. По окончании аукциона, когда все уже расходились, один из татар с самодовольной улыбкой рассматривал приобретённые вещи, стоя у окна.
— А что, «князь», дёшево купил?
На аукционе бывают почти всегда одни и те-же покупатели — маклаки и татары.
Фамилии каждого из них известны аукционщикам.
В столице насчитывается до десяти тысяч татар. Живя вдали от родины, татары, однако же, крепко держатся религии и обычаев своих предков и не смешиваются с другими элементами столичного населения. Так в Петербурге они имеют свои молельни, конебойни и мясные лавки.
На конебойне ежегодно убивается семь тысяч лошадей. Татары имеют четыре мясных лавки. При входе в татарскую мясную лавку вы заметите над дверями прибитую вывеску, на которой нарисован конь вместо нашего быка. На вывеске надпись: «Торговля мясом из татарской общественной конебойни». Отборная вырезка конины для бифштекса стоит 8 —10 копеек за один фунт.