. Букет получался полный, имеющий нечто общее по безобразию и отвратительному впечатлению.
Из «Аквариума» идёт по панели хор цыган, возвращающийся домой в Новую Деревню; из двух колясок выскакивают растерзанные кутилы и загораживают дорогу.
— Стой, фараоново племя; пой… пой, здесь на панели. Пл-а-а-чу!
Цыгане жмутся, заработок улыбается, но петь на панели как-то зазорно, да и боязно. По тротуару, торопясь, идёт приличная дама по направлению к Карповке; её окликают из ландо, дама не обращает внимания и чуть не бежит. Из ландо выскакивает субъект и догоняет даму; ему кричат из ландо: «брось, право, не стоит», но он догоняет, тащит за рукав; дама кричит, вырывается, из экипажей хохот, городового вблизи нет, нет и ни одного трезвого человека, кроме флегматиков-чухон, сопровождающих бочки; но им дела нет ни до чего, они идут как сонные.
— Извозчик! — слышу я.
Подаю. Из боковой улицы (Песочной[110]) выходит господин с молоденькой девочкой в платочке; она плачет, господин рассыпается, уговаривает, шепчет…
— Куда ехать?
— В «Караванную[111]», полтинник.
— Пожалуйте.
Господин тащит девушку почти насильно к дрожкам; она плачет все громче, тот её все уговаривает. Садятся. Я их осматриваю. Девушка миленькая, совсем ещё ребёнок, одета в ситце, по-видимому, горничная или модистка; господин лет 35, полный, в котелке. Мы поехали. Девушка всхлипывает и шепчет: «не хочу, не хочу, не поеду».
Вот и «Караванная». Господин позвонил у подъезда, двери открыли. Швейцар отдал мне полтинник, мой первый полтинник, который я заработал во всю ночь с 9 часов вечера до 4 часа утра. Пора домой.
11
«Денные» интервью в роли извозчика я посвятил извозчичьей «выручке». Я хотел сделать опыт, сколько может заработать извозчик при нормальных условиях, т. е. работая 11 часов в сутки, при двух часах перерыва для обеда и корма лошади. С этою целью я ездил так: 19-го июня с 11 часов утра до 8 часов вечера с перерывом от 1 до 3 часов и 22-го июня с 7 часов утра до 4 часов дня с перерывом от 11 до 1 часов дня. Можно было, разумеется, взять существующий рабочий день с 11 часов утра до 4 часов ночи; но брать этот рабочий день у извозчиков я не считал правильным и нахожу его ненормальным. Ездить 16 часов в сутки и употреблять сверх того 2–3 часа на чистку и уборку лошади, экипажа, сбруи, на баню и прочее, по моему мнению, невозможно, если мы не хотим иметь извозчиков сонных, грубых, грязных и лишённых человеческого облика… Нормировку рабочего дня следует поставить первым и настоятельным делом в вопросе упорядочения извозчичьего промысла.