А сейчас… сейчас почти догадалась.
Метнулась за барьер защитный, сковала не почерневшую — обгоревшую, как оказалось, ведунью, да и поглядела на случившееся иным взглядом! Поглядела, чтобы застыть потрясённо — эту ведунью выпили! Вот почему я чувствовала, что стань она живой, магии в ней уже не будет!
Отшатнулась в ужасе.
Замерла, в трёх шагах от октагона, стояла с глазами широко раскрытыми, да сердцем, в испуге как птица в клетке в груди бившемся. Словно ребра проломить хотело, да на свободу вырваться.
— Веся, происходит что? — напряжённо спросил леший.
А я сказать не могу, не могу и слова вымолвить. Лишь на нежить ведуньи гляжу в ужасе и с пониманием — та Дарима, это…
— Это я, — прошептала в ужасе.
На меня что леший, что аспид поглядели странно очень, а я…
Я клюкой оземь ударила, и к заводи перенеслась. Туфли скинула, клюку к кусту прислонила, и юбку платья чародейского придерживая, к кромке воды подошла. Вот по ней и металась, всё успокоиться пытаясь.
Водя себя ждать не заставил, из заводи наполовину высунулся, сонный, заспанный, да и спросил:
— Весь, что?
Остановилась я, на него посмотрела, и сказала:
— Смотри, Водя. Вот есть я, я ведьма прирожденная. Мы природных ведьм на порядок слабее, но коли горе обрушится сильное, у некоторых из нас, не у всех, лишь у некоторых — просыпается сила. Да такая, что природным на зависть! А природные ведьмы, Водя, они одну особенность имеют — им чтобы стать сильной, в силу войти следует. И для того вступает ведьма в бой неравный. И чем сильнее противник, тем сильнее станет ведьма, убив его. Да не только в силу так природная ведьма входит, но и от врага своего многое берёт — коли вампира убить, получишь грацию да силу эмоции выпивать, коли волкодлака — звериную грацию, да возможность видеть даже в самую тёмную ночь. Способности врага, Водя, способности они получают.
Водя к берегу подплыл, и слушал внимательно, каждое слово ловя с жадностью и повышенным вниманием.
— Ну так силы те в праведном бою получены, — продолжила я, мечась взад-вперёд по кромке заводи и брызги воды расплескивая нервно. — И то, что со мной чуть не сотворили, я сочла измышлением Славастены да Ингеборга, что силу мою хотели Тиромиру отдать, а выходит…
Остановилась я, на Водю поглядела растерянно, и прошептала:
— А выходит то не Славастены был замысел… То обряд был, уже существующий… И не первая я ведьма прирожденная, чью силу выпить замыслили… Я не первая, Водя!!!
И ноги ослабели. Прошла по берегу, чтоб платье не замочить, села на дерево, поваленное весенним паводком, да и… не было у меня слов больше. Не было… а всё равно из души рвались: