Каждое новое слово становилось сильнее и отдавалось эхом, словно говорил не один голос, а сразу несколько.
— Я выбираю душу сию, ибо выбор мой — не мой. Я выбираю разум сей, ибо он избрал меня. Душа от души моей. Сердце от сердца моего. Искра от искры. Свет от света. Смерть от смерти. Ибо мы едины. Будь опорой мне, сердце от сердца моего. Будь зовом моим в ночи. Будь мглой моей во время дня. Я буду твоей кровью во время голода. Я стану твоей жизнью во время смерти. Я буду всем для тебя. Душа от души моей, буду рядом, ибо мы едины. Ты умрешь за меня. Я умру за тебя. Ты будешь жить ради меня и по слову моему. Я буду жить биением твоего сердца, дыханием твоим. Душа от души моей, разум от разума моего, Сердце от сердца моего.
Мне стало казаться, что за каждым, вроде бы простым словом, звуком скрывается еще что-то, скрываются какие-то символы, знаки, чья-то давно забытая письменность, а за ними еще чьи-то слова и символы. Словно на мгновение я увидела, как слой за слоем в звуках таится неведомая мощнейшая сила, предназначения которой мне никогда не понять, в силу скудоумия. От того, что я просто заглянула в щелку лишь на мгновение, захватывало дух.
— Я взываю к тебе. Я взываю к душе от души моей. Я призываю, и буду звать вечно, ибо нет меня без тебя, тебя не будет без меня. Приди, прими, расцвети.
А затем все тише и тише.
— Я рву оковы всех миров. Ибо если умру я, цвести продолжит душа от души моей. Истлеет кровь моя, она будет свежа. Ее волею, моим желанием мы равны. Она есть я. Она как я. Я есть она, всегда!
Голос словно удалялся, стал дрожать, срываться, словно человек говоривший слова вот-вот перестанет дышать.
— Взываю к тебе, душа от души моей. Прими силу свою. Прими жизнь мою в руки свои. Прими сердце мое. Взываю. Призываю. Душа от души моей, сердце от сердца моего, жизнь от жизни моей, смерть от смерти моей, призываю, к тебе взываю, — последние слова прозвучали совсем сипло, и наступила тишина на несколько долгих секунд, чтобы затем все тот же голос прошептал: — Аврора, пожалуйста…
Все время, что я слышала слова, которые не понимала до конца, я чувствовала, что меня будто бы кто-то держит, сдавливает, не дает уйти, не дает уснуть. Не дает умереть! Это было ужасное чувство полного бессилия перед тем, кто сильнее тебя. Я не знала, зачем неведомому голосу меня удерживать, зачем все эти слова, которые были лишь ширмой, кодом для куда большего.
За каждым звуком скрывалась сила, неведомые знания, и все они были вокруг меня. Проникали в меня. Из-за того, кто удерживал меня, я словно стала больше- безразмерной губкой и впитывала в себя каждое слово, а точнее то, что было за ним.