Самый счастливый человек на Земле. Прекрасная жизнь выжившего в Освенциме (Яку) - страница 63

Мы никогда не забывали о том, как были беженцами.

Мы никогда не забывали о том, как были беженцами, какую бескорыстную помощь оказала нам в свое время семья Гарри Скорупы. Мы близко общаемся с Лили, дочерью Гарри и Беллы, по сей день.

Мой новый друг, я давно пришел к пониманию того, что все мы – члены одной огромной семьи, называемой человечеством, и работа каждого из нас – вклад в свободную и безопасную жизнь для всех. Если в медицинских учреждениях я вижу инструменты, которые прошли через мои руки, и знаю, что их ежедневно используют, облегчая и улучшая чью-то жизнь, меня переполняет счастье. А ведь это можно соотнести и с любой другой работой. Может, ты учитель? Значит, ты ежедневно вносишь в жизнь детей что-то новое! Возможно, ты повар? Значит, блюдо, которое ты приготовил с душой, доставило кому-то большое удовольствие! Не исключено, что ты не любишь свою работу или работаешь с неприятными людьми. Но дело-то ты все равно делаешь важное и вносишь свой вклад в наш общий мир. Мы никогда не должны об этом забывать. Твоя работа, твои сегодняшние действия окажут влияние на людей, которых ты никогда не узнаешь. Каким будет это влияние – положительным или отрицательным? Это твой выбор. Каждый день, каждую минуту перед тобой стоит выбор – сделать чью-то жизнь лучше или хуже. Выбор прост. И он за тобой.

Да, послевоенная жизнь в Австралии действительно напоминала нам рай. Наши дети выросли, родили своих детей, и я стал очень счастливым человеком. Но в самой глубине моей души таилась грусть. Как могло случиться, что мой отец умер в пятьдесят два года?! Мои дети уже его пережили…

Ради чего были все наши страдания? Мы страдали и умирали, но зачем? Только ли по вине одного безумца? Или вовсе без причины? Среди шести миллионов погибших евреев, убитых нацистами, было множество врачей, ученых, инженеров, художников, архитекторов, юристов, педагогов. Сколь многого могли бы достичь эти образованные мужчины и женщины, профессионалы в своем деле, если бы им удалось выжить! Я думаю, нам бы уже удалось победить рак… Но нацисты не считали евреев людьми. Они просто не способны были понять, сколько потеряет мир с гибелью миллионов представителей нашего народа.

Мы страдали и умирали, но зачем? Только ли по вине одного безумца? Или вовсе без причины?

Десятилетиями я даже не заговаривал о том, что пережил во время холокоста. Было слишком больно не только говорить, но и думать об этом. Хотелось спрятать боль поглубже и не вытаскивать ее из памяти. Легко ли говорить о том страшном времени, если ты потерял мать, отца, всех своих тетушек и кузенов – почти всех, кого любил? Возможно, я хотел защитить от этой правды своих детей – им бы она тоже принесла только боль, во всяком случае, я так думал. Так что держал рот на замке.