— Ну и пусть, ведь ищут-то совсем другую компанию. Я буду вашей козырной картой. Офицер может заговорить с офицером прямо на улице, не вызвав этим ни малейших подозрений. Для этого мне всего лишь нужно стать самим собой. Форма у меня в саквояже.
Решение было столь блестящим, что сестры утратили дар речи.
— Вам, дорогая Верити, нужно часок поспать. Раз уж мы не станем всеми силами рваться в Безинсток, время на отдых найдется.
Она кивнула, слабо улыбнулась и снова скрылась в другой комнате.
Собственно говоря, это был предлог для того, чтобы остаться наедине с Чарлз, и вот теперь Син перевел взгляд на нее. Благородные побуждения боролись в нем с низменными. Ничто так не сближает людей, как физическая любовь. Тем не менее объект его вожделения — дочь одного из самых могущественных людей в государстве. Впрочем, чего ради тогда она живет в нищете, на задворках отцовского поместья?
Надеясь, что вино развяжет Чарлз язык, Син подвинул к ней стакан.
— Чем займемся? Рассказами из прошлого? Какого рода мемуары предпочитаете — о сражениях или о борделях?
— Я не смогу ответить вам тем же.
— Тогда как насчет карт?
— Разве что «по маленькой».
— Охотно. Если я играю, то только так.
— Азартный игрок предпочитает высокие ставки.
— Такого рода азарт не по мне: в равной мере не люблю обирать и быть обобранным.
— Поговорим об армии, — сказала Чарлз, отпивая из своего стакана. — Где вы воевали?
— В числе прочего в Америке. Помните так называемую франко-индейскую войну?
— Не случалось ли вам встречать генерала Вульфа? — оживилась девушка.
— Это был блестящий стратег, но суровый командир.
— А в Квебеке вы бывали?
— И там, и в Дуйсбурге. Надо сказать, это худшее в мире захолустье. Уверен, что французы с радостью от него избавились.
— Где было хуже, под Квебеком или под Луисбургом?
— Мы победили и там, и там — а это главное.
— Но какой ценой!
— «Кровью окрашена тога у бога войны», — процитировал Син. — Марлоу.
— Вам по душе быть солдатом, — с удивлением констатировала Чарлз.
— Иначе зачем бы я пошел в армию? — Син взболтал вино в стакане. — Мой юный друг, вы скорее возмужаете, если последуете моему примеру.
Внезапно Честити оценила всю странность того, что переодетая леди беседует с переодетым молодым человеком, при этом опоражнивая стакан за стаканом. Еще минуту назад, однако, это казалось совершенно естественным. Син Маллорен обладал редким даром сбивать ее с толку.
— Армия не для меня, — сказала она. — Я не способен проливать кровь.
— Чтобы понять, на что мы способны, нужно оказаться в безвыходном положении.