— Так, бояре… — докурив, он снайперским щелчком отправил бычок в урну стоявшую шагах в трех и проследил, чтобы все узрели его нечеловеческую меткость, — В общем, предложение такое: я могу заступить по автопарку хоть на все три дня… НО!
Он кивнул в сторону Селиверстова.
— С тебя — двадцать литров бензина.
— Зачем?
— Шашлык буду жарить.
— На бензине?
— Ты дурак? У армян с трассы на мясо махну.
— Так я тебе могу мяса и так выкружить.
— Какое? Столовское? Глубокой заморозки? Которое еще Сталина видело, судя по клеймам? Нахер-нахер такой шашлык.
— Да не — с «подсобки». У Митрофанова «Пугачиха» опоросилась, так что он, теперь, забой будет делать. Я уже договорился, что часть кабанятины на свинятину махну.
— Шашлык из свинины — моветон. Ты сам на Кавказе служил и не хуже меня это знаешь. Только баранина! Тем более, что вы кабана, или кабан вас — еще вопрос кто кого. Они по зиме лютые. Не жлобься давай — вы с тестем в десять раз больше искатаете, ради этой кабанятины.
— Ладно — не вопрос.
Старшина повернулся к «Начвошу», который что-то там плел про родню в Уфе, которую срочно надо навестить.
— С тебя крепеж, дверная пружина, заглушки, сгоны, шпингалеты и так далее, вот по этому списку, а то жилье дали, а дальше — ебись сам.
— Ох… Ты себе там что — евроремонт делать будешь?
— Батарея капает, форточка просела, дверь в толчке не закрывается — бардак и разруха! Ну или думай сам — сейчас желающие родню навестить мигом найдутся.
— Я поищу…
— Только хорошо поищи. Не как обычно.
Выдав огорченному Дубко список, Старшина посмотрел на ожидающего своей очереди Ротного.
— Видеодвойка твоя, с кассетами, в аренду на все три дня.
— Говно вопрос.
— И уговорить Комбата благословить всю эту авантюру.
— Решил драть с меня по полной?
— Ну а кого еще просить? Сам же орал, что старший по званию.
— Да-да — всего-то старлей, а ждут как от генерала. Ладно — попробуем…
***
Селиверстов, предвкушая охоту, готовился к ней прямо на посту. Засев на втором этаже, в диспетчерской, откуда открывался вид на все автохозяйство, он процеживал через бессовестно стыренный из аптечки бинт самодельную настойку. На вешалке висело ружье в чехле, открытый патронташ, а по столу были раскиданы обрезки картонок из которых рубились пыжи, пулелейка, пластины от аккумулятора и прочие причиндалы для кустарного снаряжения патронов. Поздоровавшись и получив в ответ: «Иваныч — давай сам, я мало-мало занят», Тарасов пошел принимать наряд. Вернувшись, он застал Слеливерстова уже переодетым в ватные штаны и лазающим на карачках под пультом.
— Ты чего?