Пол убежища был выстлан гнилыми досками. Выломав одну наугад, Тарасов посветил под настил и обнаружил тщательно завернутый в клеёнку пакет. Внутри лежала милицейская форма, полосатый жезл и АКСУ с запасным рожком. Реквизит чтобы тормозить фуры… Дома такое держать опасно: нагрянут с обыском — не отмажешься, вот и хранили тут.
Достав из сумки баклаги, Старшина сложил туда форму, жезл и автомат. Деньги, которые нашел, собрал и рассовал по карманам. Сумку, если что, придется скидывать, так что все яйца в одну корзину класть не стоит. Обрез он тщательно протер от отпечатков и кинул на пол рядом с телом. Потом нашел окурок и выброшенную батарейку и спрятал в карман. Облив тело и все вокруг горючим, Тарасов, сидя в лазе поджег, смоченную в смеси тряпку, и, убедившись, что все надежно занялось, выбрался наверх.
Снаружи уже стемнело, но столб дыма все равно мог привлечь внимание, так что, матюгаясь сквозь зубы и сгибаясь от боли в три погибели Старшина не останавливаясь бегом добежал до леса где залег и, пряча огонек, выкурил еще сигарету, чтобы прийти в себя. После чего, пошатываясь, побрел в сторону части.
Оружие, которое могло быть «засвечено» в куче эпизодов, нести домой было опасно, так что он решил припрятать его в лесу. Ведущая к части бетонка… Если подкопаться под плиту, то получится хороший тайник. Кинув сумку на землю, Тарасов взял так и не пригодившийся кол и начал копать. Свет фар заставил его застыть, словно перебегавшего дорогу зайца, и тупо смотреть в лицо приближающейся неизбежности. «Волга»… Еп твою мать — а так хорошо все шло…
— Товарищ прапорщик… — фары потухли, и Старшина увидел, что это комбатовская серая «ноль вторая», — А я вас обыскался…
— Да я, товарищ подполковник, прогуляться ходил… Очень говорят, полезно при травмах.
— И как? Удачно?
Комбат скептически оглядел Тарасова, покрытого грязью, паутиной и чем-то вонючим, потом открыл багажник и, достав оттуда комплект старого камуфляжа, кинул Старшине, после чего сел на плиты рядом закурив и молча дожидаясь когда тот переоденется.
— Я, Василий Иванович, когда просил решить все без милиции, как мне казалось, довольно ясно намекнул, что не это имел ввиду.
— Виноват.
— Виноватых бьют… Что там с этим уголовником? Вопрос закрыт?
— Ну, надеюсь, да…
— И что там случилось?
— Ну, если верить местным слухам, он убил своих подельников. А их отец завалил его.
— Как?
— Из обреза. Старик — матерый уркаган. За ним не заржавеет.
— И сжег чтобы следы скрыть? — Комбат кивнул на поднимающийся на фоне ночного неба дым, — Да, месть — дело такое…