Михаил подловил момент, когда беглец окажется в просвете между деревьями и метнул нож с упреждением. Короткий росчерк стального блеска. И лучник с глухим стоном повалился в кустарник подлеска. И не думая подбирать выроненный меч, Романов бросился к нему, и через считанные секунды, навалился на раненого левым коленом, вырвав из него короткий вскрик, который тут же сменился хрипом из разверстой глотки.
И тут же вскочил, в готовности отразить следующую атаку. Но это оказался Ждан, успевши подхватить брошенный им клинок. Михаил резко выдохнул, сбрасывая с себя напряжение, и опуская выставленную перед собой руку с ножом.
— Бежим к нашим! — едва ли не выкрикнул Ждан.
— Бежим, но не на дорогу, а к Звану. Наверняка и их встречали. Или уже упокоили. А если так, то смогут напасть на наших со спины, — обтерев нож, и сунув его в ножны, возразил Михаил.
Потом принял у напарника меч, и задав направление кивком головы, побежал впереди, по обыкновению предоставляя молодому возможность прикрывать его спину.
Он оказался прав. Звана с Добролюбом так же встречали. Причем, куда удачнее, чем их пару. Добродушный здоровяк сидел прислонившись к стволу дерева с торчащей из груди стрелой. Но судорожные вдохи говорили о том, что он все еще жив.
Балагур вовсю рубился с воином вооруженным мечом и щитом. Причем явно превосходил его, задавая свой рисунок боя, но не ставил финальную точку. Ему приходилось все время удерживать противника между собой и лучником, лишая его возможности выстрела.
Вражеский стрелок настолько увлекся попыткой выцелить ловкого бойца, что проморгал момент появления новых действующих лиц. Зато Ждан тянуть кота за подробности не стал, и тут же вскинул лук, пустив стрелу точно ему в грудь.
Зван сразу же уловил смену обстановки, и молниеносной серией из трех выпадов достал мечника, вскрыв ему глотку. Перебежал к раненому лучнику, и коротко чиркнул ему по горлу, завершая схватку.
— Добролюб! — тут же бросился он к товарищу.
— Зван, не трогай! — окликнул его Михаил.
Приблизился. Осмотрел. И недовольно дернул щекой. Рана тяжелая, если не сказать, смертельная. Шансы невелики даже в его мире. Здесь, практически приговор. Практически, но не обязательно. Случалось, что и с подобными ранами выживали. Единицы. Не без того. Тут все зависит от многих факторов, сошедшихся в одной точке, вплоть до угла, под которым вошла стрела и где ею ковырялись до выстрела. Но при наличии квалифицированной медицинской помощи, даже на уровне средневековой Византии, шансы значительно возрастали. Относительно полной безнадеги, ясное дело.