После заслушивания речи гетмана и зачитывания его прокламации по всем постам и военным собраниям некоторые посчитали это за благо, а некоторые – нет, как лесть народам! И так, споря между собой несколько дней, согласились лишь в одном: что необходима перемена в их положении, и нетерпимым является унижение на своей земле от народа, ничем от них не отличающегося, но нахального и готового на всякие обиды, грабеж и чувствительные упреки. Но чем в этом помочь и за что взяться, того придумать не могли. А чтобы отстать от царя и христианского царства и отдать себя во власть монарха лютеранского, который презирает образы святых и поганит среды и пятницы мясоедением, об этом и слышать не хотели. И, наконец, собрались все урядники и казаки по своим полкам, снялись на рассвете одного дня с табора, оставив в нем гетмана с двумя охочекомонными полками и всех генеральных старшин со многими урядниками, которые не принадлежали полкам, а были как будто под охраной охочекомонных казаков.
Намерение отъехавших урядников и казаков заключалось в том, чтобы объединиться им с великороссийскими войсками и доложить царю обо всем, что вышло у них с гетманом и что они в его замыслах участия не принимают и сильно им противятся. Оправились они к городу Стародубу, нашли корпус Меншикова в Белоруссии, где и Петр находился, доложили ему о лукавстве Мазепы и о своем беспокойстве за судьбу Малороссии и просили разрешить им избрать нового гетмана в соответствии с их правами и привилегиями, которые то узаконивают. Царь, поблагодарив казаков за их верность и пообещав провести выборы гетмана, когда вернутся в Малороссию, приказал им оставаться под командованием Меншикова и помогать ему расправиться со шведским генералом Левенгауптом, который, по приказу своего короля, выступив с вспомогательным войском и с большими запасами из Лифляндии, спешил соединиться с королевской армией в Белоруссии.
Из Белоруссии в последних числах октября Меншикова с его корпусом и казаками царь отправил в Малороссию, чтобы он, опередив шведов, уничтожил резиденцию гетмана город Батурин, как хранилище больших запасов и национальных арсеналов. Понимая, как много значило захватить этот город как можно быстрее, чтобы избежать длительной осады, Меншиков принял смелое намерение взять его приступом и поэтому повел свои войска сразу в атаку на городские укрепления. Войска Мазепы, которые стояли гарнизоном в городе, так называемые сердюки, созданные из добровольцев, а больше из поляков и волохов, зная прекрасно, чего им ожидать от царских войск, защищали город и его укрепления с образцовой храбростью и отвагой. Атаки были отбиты несколько раз от городских валов, городские рвы наполнялись трупами убитых с обеих сторон, но битва продолжалась повсеместно вокруг города. Наконец ночь и темнота развели сражающиеся стороны, россияне отошли от города и переправились через реку Сейм для обратного похода. Но присутствовавший в городе прилуцкий полковник Нос, который был не согласен, как и другие полки, с намерениями и действиями Мазепы и противился его вероломству, но удерживаемый сердюками, выслал ночью из города своего старшину Соломаху и велел ему, догнав Меншикова, сказать, чтоб он вернулся к городу перед рассветом и напал на указанное тем старшиною место, где располагался прилуцкий полк, сам полковник будет сидеть на пушке, закованный цепью, как арестант, а войско его будет лежать лицом к земле возле вала. И это будет знаком, чтобы помиловать тех предателей во время всеобщего уничтожения горожан. Меншиков поверил старшине и полковнику, вернулся и на рассвете вошел в город в то время, когда сердюки в связи с вчерашней своей победой упились и были в глубоком сне, напал на них всем своим войском, без сопротивления рубил их и колол без всякого милосердия, а важных из них связал.