Король шведский знал, что его армия значительно сократилась, усилить ее было неоткуда, да и в военных запасах был большой недостаток, и счастье, еще недавно от него неотступное, начало в Малороссии меняться на постоянные неудачи. Но он надеялся на мужество своих воинов и укреплялся собственной своей отвагой, которая сызмальства укоренилась в нем воспитанием и прививкой фальшивых убеждений об определенном его предназначении, которое он только и признавал вместе с варварским неминуемым фатумом, что оно как будто бы принуждает человека подвергнуться всем опасностям, пренебрегая ими в противовес здравому рассудку, природою нам данному. Согласно тем правилам решил он продолжить вести с Россией отчаянную войну.
Выступив с зимних квартир в начале апреля того же 1709 года и став табором под местечком Будищи, простоял там до половины мая, пока не надоело безделье. Замыслил он взять в осаду Полтаву, надеясь добыть там большие ценности и запасы, в чем убеждал его Мазепа. Осада и приступ на город были жестокие и страшные. Не имея осадной артиллерии и мортир с бомбами, шведы напали на бастионы с мушкетами и саблями, и несколько их заняли. Однако комендант полтавский, иностранец Аларт, с солдатами и пешими казаками встретили их артиллерией, а провожали и сбрасывали с валов пиками. Свежие российские войска, которые подоспели, со стороны луга вошли в город и вообще осаду остановили.
Король, собираясь после этого не пропустить через реку Ворсклу российскую армию, которая готовилась к переправе, поехал с двумя своими гвардейцами на разведку и ночью наткнулся на казацкий пикет. Король решил его атаковать, лично колол казаков шпагой, но они, выстрелив в него из своих винтовок, убили одного гвардейца, а короля тяжело ранили в ногу, раздробив ему колено. Таким образом король к предыдущим военным неудачам добавил собственную, оставшись только с одной здоровой ногой из-за своей, недостойной короля, запальчивости. Он понял, что лично командовать битвой не способен и надо бы ее избежать, спасая свою армию.
Но было уже поздно. Обе армии собрались под Полтавой в июне и разместились одна на виду другой, укрепивши себя шанцами и другими необходимыми окопами. Российская армия насчитывала 76 тысяч воинов, в том числе в ее составе были отборные малороссийские войска, которые остались после отправки других прикрывать границу. Они насчитывали 20 тысяч человек под командованием Наказного гетмана Семена Палия, возвращенного из сибирской ссылки, который, имея большой опыт в расчленении вражеских фронтов, оказал большую помощь в достижении победы над шведами. В шведской армии было немногим более 20 тысяч воинов, и мазепинские войска, которые собрались возле него из рассеянных охочекомонных сердюков, насчитывали не больше тысячи человек. Но казаки Мазепы и он сам в основном оставались возле своих и шведских обозов, избегая вступать в бой с россиянами, придерживаясь относительно их строгого нейтралитета, заявленного Мазепой королю шведскому и объявленного в его декларации по всей Малороссии. Ибо Мазепа, как всем известно, будучи христианином, глубоко религиозным, который построил на свои средства много монастырей и церквей, считал за смертный грех проливать кровь своих земляков и одноверцев и придерживался этого с решительной твердостью, не поддаваясь ни на какие уговоры. А поэтому никто не докажет, что те его войска причастны хотя бы до одного убийства, совершенного над русскими. Однако, несмотря на все это, все пленные мазепинской армии, которые были захвачены русскими войсками, познали ту же судьбу, что и лебединские покойники.