До чужого судна оставалось меньше пяти миль.
Белый дымок показался сначала в районе полубака, подозрительно густея, повалив желтоватыми клубами, заволакивая шкафут. И как это бывает, когда жар добивается своего, дым поредел, зато!.. Казалось, что красная надстройка заплясала алым, порываясь взвиться вверх – ее жрали яркие языки пламени.
Огонь разгорелся неожиданно быстро и, можно сказать, весело.
– Мы точно в него ни разу не попали, сэр, – вытянулось лицо артофицера. Досель он оправдывался за промахи, теперь, казалось, за обратное.
Пожар быстро охватил все судно, единственное – пока не добравшись до кормы. Но полыхая так, что возникли сомнения – останется ли трофей хоть в какой-то товарной кондиции?
И пусть до цели оставалось уже всего пару миль, пламя, дым скрыли все детали и черты… зато, наконец, разглядели обещанный оскал, нарисованный в носовой части.
Вот в этот момент горящий пароход словно вспух, разбрасывая себя вверх и в разные стороны. Донесся жуткий грохот взрыва.
– Святые угодники!
Горящие обломки летели, падали, шлепаясь в воду, взбивая брызги.
После такого взрыва надеяться на то, что что-то уцелеет и останется на поверхности, даже и думать не стоило. Мелькнула в водяных фонтанах и бурунах торчком уходящая на дно корма и все! Ветер разметал языки пламени, дымы, белые остатки пара.
Крейсер не сбавил ход. Спешили. Надо было выловить хоть что-то.
Подходя к месту катастрофы, стали попадаться первые разбросанные обломки – обгорелые куски древесины. Много и порой густо. Единицы сумели подцепить, но не более – боднув форштевнем некоторых из них, отбрасывали буруном, их влекло мимо, вдоль борта, иногда ударяя о темную полосу ватерлинии.
Подошли ближе к эпицентру, отработав «полный назад», застопорили ход, продолжая движение на небольшой циркуляции.
Море кишело мелким мусором. Спустили шлюпки, работали баграми, сетями.
Вытащили спасательный круг с надписью кириллицей и на английском.
Обрывки бумаг с текстами – несомненно на русском… пока непереводимом, не до того – все, что могло иметь хоть какую-то информационную ценность, собирали в припасенные мешки.
Ничего, в Лондоне разберутся.
Но главное, подняли на борт тела. С десяток мертвых тел и потом еще несколько.
Все в пробковых жилетах, не давших им пойти на дно.
Все оказались в британской форме морских пехотинцев и матросов с «Кресси».
Их узнали, опознали.
– Сэр, – не надо было звать судового врача, чтобы понять, – сэр, у большинства огнестрельные ранения.
* * *
Перед тем как провалиться за горизонт, багровый полудиск светила неожиданно проглянулся в слоистой прорехе облачности. День уходил.