– Да чего уж тут гадать. Судя по всему, узлов двадцать выжимает. Так? Не меньше. Эх-хе… накаркал я какого-нибудь «Дидо» на нашу голову. Прикажите взять на румб право.
Русский рейдер, изрядно задымив из труб, доводя ход до полных возможных девятнадцати узлов, намеренно прикрывался бортом лежащего в дрейфе обреченного минированием судна, чуть забирая на румб право… потом влево. Потому как преследователь тоже совершал маневры, открывая себе углы.
– Он часом не стрелять по нам собрался? – Командир опустил бинокль, взглянул на часы, затем на артиллерийского офицера, руководившего закладкой подрывных зарядов. – Вы на сколько замедление поставили?
Тот выглядел несколько озадаченным, если не растерянным:
– Да уж должен был взлететь на воздух…
– Черт побери, – заволновался старший офицер, – британский крейсер пройдет мимо и слишком близко от «купца!» А там динамита – мама не горюй!
– Срочно сигнальте ратьером, телеграфом, – мигом понял, что тем самым хотел сказать лейтенант, – предупредите, чтобы держался подальше от этого тазика с динамитом! Обошел его стороной! Если сейчас рванет…
Рвануло!!!
Вспучив, разметав обломки, закрыв за огненным смерчем весь вид на нагоняющий британский крейсер. Понять, попал ли тот под удар, было пока невозможно.
Тем неожиданней был всплеск, вставший по левому борту «Днепра». Еще одно падение снаряда зафиксировали с большим недолетом.
– Право на борт! – прохрипел Скальский. – Кусается, падлюка.
– Сдурел он, что ли? – удивленно вскричал старший офицер. – Приготовиться к бою?
Командир не ответил, вглядываясь за корму. Связываться вспомогательному крейсеру с вполне себе боевым кораблем резона не было. Накатывала спасительная ночь, предоставляя возможность затеряться в ней и уйти от погони.
А выстрелов больше не последовало. С чего вдруг «британец» открыл огонь, оставалось только догадываться, надеясь, что у кого-то просто не выдержали нервы.
На самом деле так почти и произошло. С небольшими нюансами. Английский капитан, которому было поручено по возможности препятствовать бесчинствам русских крейсеров, получив тираду по беспроводному телеграфу от задержанного «купца», двинул на всех парах на выручку. Естественно, объявив «боевую тревогу» и приказав зарядить орудия. Впрочем, понимая, что огня открывать нельзя… по крайней мере нежелательно. Завязывать бой в его планы не входило.
Видел он и мигающее световыми сигналами предупреждение об опасности, но счел его хитростью русских, так и не отвернув с опасного курса.
А когда рвануло и обломки посыпались на палубу, ошалевшая прислуга носового орудия успела произвести два выстрела, прежде чем «добежала» команда «прекратить!».