– Ну ладно, – согласился тот. – Если что найдете, позвоните.
На том и порешили, после чего разошлись в разные стороны.
Соболев не имел ни малейшего понятия, куда идти, ему оставалось только прислушиваться к собственной интуиции. Интуиция твердила, что нужны не просторные цеха с высокими потолками, а что-то вроде административных или подсобных помещений, где есть относительно узкие коридоры и двери. Но ничего похожего найти не удавалось. Вероятно, требовалось подняться на этаж или два выше.
«Надо было все-таки сначала взять за шкирку этого Лешу и притащить сюда, чтобы показал, где они с Николаем лазили», – недовольно подумал Соболев, освещая лестницу, до которой добрел. Если только эти двое действительно были тут, но сейчас он почти не сомневался в этом: очень уж многое сходилось.
Соболев уже собирался подняться по ступенькам, как услышал шорох в нескольких метрах дальше. Оказалось, то, что он сначала принял за маячащий впереди тупик, было всего лишь закутком. Луч фонаря почти успел выхватить из темноты человека в темной одежде, прежде чем тот скрылся за поворотом.
Пистолет оказался в руке быстрее, чем Соболев успел о нем подумать, а сердце возбужденно забилось в груди. Он здесь! Мужчина в темном бесформенном балахоне, которого он видел в лесу, прежде чем потерять сознание. Тот самый, что несколько минут спустя перерезал горло своей сообщнице Татьяне.
Соболев поспешил вперед, стараясь при этом двигаться осторожно и не дать снова застать себя врасплох. Однако, когда он дошел до поворота, там уже никого не оказалось. Ступая практически бесшумно, Соболев пошел дальше, прислушиваясь к любому шороху и разрезая темноту светом фонаря. Пока вариантов, куда мог свернуть убийца, не было, но того буквально след простыл. А уж когда Соболев снова оказался в открытом пространстве цеха, там и вовсе появилась куча возможностей, куда сбежать и где спрятаться.
Приглушенный стук, раздавшийся справа, воскресил угасшую было надежду. Соболев пошел на звук, добрался до неприметной двери, открыл ее, повернул и… Едва не выругался вслух, когда в свете фонаря возникла мужская фигура в черном пальто.
Мужчина стоял боком и лишь настороженно дернул головой, прислушиваясь, хотя яркий свет фонаря падал ему прямо на лицо, светил в глаз. Но глаз этот ничего не видел.
– Федоров! – разочарованно выдохнул Соболев. Неужели следователь все же был прав? – Что ты тут делаешь?
Услышав окрик, он повернулся. Очень медленно и, как всегда, не совсем уверенно. Теперь фонарик светил ему в оба глаза. Соболев стоял достаточно близко, чтобы заметить, как сузились зрачки, но Федоров при этом ни разу не поморщился, не сделал ни малейшей попытки защитить глаза. Можно было предположить, что его зрячее второе «я» сбежало, едва почувствовав, что пахнет жареным, но в руках Федоров держал белую трость, с помощью которой ориентировался в пространстве. Вероятно, именно удар этой трости по стене и привлек внимание Соболева.