Тем не менее на подклеенном рисунке можно было теперь рассмотреть лицо.
Делейни потребовал, чтобы ему рассказали историю рисунка, и Кон это сделал.
— Лицо кажется мне знакомым, — насторожилась Амелия.
— Мы думаем, что это леди Бел, — тихо сказала ей Сьюзен, — когда она была моложе, чем ты сейчас.
— Ну конечно, я видела ее на портрете с тетей Сарой, который висит в усадьбе. Возможно, этот рисунок был сделан для портрета. Зачем же он так зверски искромсал портрет? Если он ее так сильно ненавидел, то почему просто не выбросил эгот рисунок?
— Ненависть иногда принимает причудливые формы, — задумчиво сказал Кон и, взяв рисунок, пригласил всех следовать за собой.
Они все отправились по коридору в комнаты Святого Георгия и вошли в помещение римской бани. Амелия с изумлением оглядывалась вокруг.
— Везде изображена она, — сказала Сьюзен почему-то шепотом, как будто опасаясь, что женщина, изображенная на потолке, на полу ванной и на рисунке, может ее услышать.
Да, это была леди Бел. Ее мать.
— Моделью для фигуры, снятой с фонтана, тоже была она, — сказал Хоукинвилл.
— Черт возьми, ты абсолютно прав! Везде изображена Изабелла Карслейк, а себя он, судя по всему, ощущал драконом. Будь проклята его черная душа!
— Несомненно, так оно и есть, милорд, — сказал викарий.
Кон отдал ему рисунок:
— Положите его назад в апартаметы Уайвернов, Рафлстоу, а потом присоединяйтесь к нам в столовой.
Викарий взял рисунок, но от ленча отказался.
— Вы очень любезны, милорд, — сказал он, — но мне надо вернуться домой. Я должен подготовиться к завтрашней проповеди.
— Полагаю, мы вам дали для этого богатый материал, — усмехнулся Кон, едва приподняв уголки губ.
Викарий вернулся в комнаты старого графа, а все остальные задумчиво спустились на нижний этаж и вышли в сад. Сьюзен была уверена, что всем хотелось поскорее вырваться на свежий воздух.
Они обменивались впечатлениями, а Сьюзен вслух высказала удивление по поводу того, что Дэвид до сих пор не появился. Потом она обратила внимание на то, что майор Хоукинвилл почему-то стал слишком молчалив. Она взглянула на Кона, который шел рядом, как будто именно здесь и было его место.
— Он думает, — сказал Кон, без слов поняв ее. — В такие минуты он может стать островком спокойствия в море хаоса. Как будто услышав его слова, Хоукинвилл оглянулся:
— Нельзя ли мне еще разок взглянуть на эти фигуры, снятые с фонтана, Кон?
— Разумеется, можно Ты думаешь, там может быть какой-то ключ к разгадке?
— Возможно.
Когда они остановились возле закрытого шторой алькова, он сказал:
— Не уверен, как правильнее поступить, чтобы соблюсти приличия при обыске, — то ли не привлекать к этому дам, то ли, наоборот, поручить эту операцию только дамам.