— Леди должны привлекаться к участию во всем, что затевается, — возразил Делейни. — Таков закон «шалопаев».
— Вот как? — с сомнением промолвил Хоукинвилл. — Ну что ж, пеняйте на себя. Нельзя ли здесь добавить света, Кон?
Услышав его слова, де Вер быстро сходил на кухню и вернулся с зажженной свечой. Все остальные ждали.
— Вы думаете, что свидетельство о браке может быть спрятано здесь, потому что на фонтане есть надпись «Дракон и невеста»? — спросила Сьюзен.
— В этом действительно может быть скрыт смысл.
— К тому же эти фигуры полые внутри, — сказал Кон. — Но кажется, там нет выходов наружу. Возможно, это труба, через которую вода поступала из драконова… ствола? Как вам кажется?
— Не исключено, — задумчиво сказал Хоукинвилл. Однако Сьюзен не разделяла его оптимизма.
Кон отодвинул штору. Сначала в альков со свечой, прикрытой в целях безопасности ламповым стеклом, вошел де Вер, который был очень похож на ангела с факелом в руке. Следом за ним туда протиснулись все остальные.
В мерцающем свете свечи дракон уже не казался забавным. Пасть его была приоткрыта в злобном оскале. Большую часть ее занимал раздвоенный язык, однако там еще оставалось место.
Майор Хоукинвилл засунул в пасть палец и покачал головой. Он откуда-то извлек длинный складной нож и пошарил им в отверстии водопроводной трубки.
— Ты с самого начала знал, что там ничего нет, — сказал Кон. — Так где же?
Хоукинвилл повернулся к фигуре женщины. Кричащей от ужаса или восторга леди Бел.
— А сам ты как думаешь, где мог сумасшедший граф спрятать документ? — спросил он.
Рот невесты был открыт в крике, но там было слишком мало места для тайника.
В это мгновение все поняла Сьюзен и взглянула туда, где соединялись раскинутые ноги невесты. Казалось, что там тоже не может поместиться никакой тайник, но Сьюзен вышла вперед.
— Я сделаю это, — сказала она.
Ее пальцы нащупали что-то неметаллическое. Воск.
— Дайте нож или что-нибудь острое, — сказала она, обращаясь к застывшим в молчании присутствующим.
Кон опустился на колени рядом с ней и предложил свой перочинный нож.
— Может быть, хочешь, чтобы это сделал я?
— Нет, мне надо сделать это самой.
Слегка морщась, она воткнула нож в воск и сняла его слой. Отделив последний кусок, она увидела тонкий свиток бумаги, вытащила его и отдала Кону. Потом, как могла, залепила воском образовавшуюся пустоту.
Она и сама не могла бы объяснить, зачем это делает. Но ей казалось, что так нужно.
Потом она поднялась на ноги:
— Я хотела бы, чтобы эту статую расплавили и сделали что-нибудь другое. Что-нибудь хорошее.