Какое это горе было для меня. Говорят, не на шутку заболела с такого потрясения, в постель слегла. А бабушки дома не было, в соседний город уезжала. Мама письмо ей написала, обо всем рассказала. Открываю глаза однажды и вижу рядом бабушку, а в руках у нее куклу. Тоже красивая и тоже голубыми глазами помаргивает, будто играть приглашает, не болеть уговаривает.
С того часу здоровье мое пошло на поправку.
Соседки частенько ей выговаривали:
— И что ты, Ивановна, внучку так балуешь? Обновки часто шьешь, книжки то и дело покупаешь…
Бабушка смотрела на них и строго возражала:
— А кому какое до этого дело? Шью сама. И насчет книжек вы мне не указ. Что, ей такой же темной, как я, на всю жизнь оставаться? От книг вреда не будет…
Я прижимала к груди «Сказки» Пушкина, испуганно смотрела на соседок, боялась, что они отнимут от меня эту чудесную красочную книгу. Потом успокаивалась: разве даст меня в обиду бабушка?
Через минуту я забывала ворчливых соседок. Билибинские иллюстрации чаровали, радовали, уводили в мир сказки. Вот князь Гвидон на берегу моря-окияна… Из пены волн выходит царевна Лебедь… Баба Бабариха чем-то напоминает мне одну из соседок… А все эти узоры, виньетки, обрамляющие каждую страницу, позолоченные буквицы. Как они радовали меня, манили взять в руки карандаш, попробовать нарисовать такое же, будили детскую фантазию.
А еще помню… Чуть брезжит рассвет. Надо мной склоняется бабушка:
— Ну как, пойдем по ягоды? Или спать будешь?
Сон мгновенно отлетает. Поспешно натягиваю платьишко. У крыльца качается чугунный умывальник. Несколько всплесков воды — и я готова.
Серая, в предрассветных сумерках дорога уводит к лесу.
Зябко на рассвете. Поеживаюсь от утренней свежести. И добрые бабушкины руки накидывают мне на плечи «гуньку» — старенькую одежонку.
Шорохи в листве. Первый птичий свист. Первый солнечный луч. Как все это ярко до сих пор живет в моей памяти.
— Смотри, Лидушка, солнышко всходит. Видишь, как все оживает, просыпается, каждая травинка к солнцу тянется, радуется…
— Ой, змея! — вскрикиваю я, пугливо делая шаг назад.
Но бабушка смеется:
— Глупенькая, не змея это, уж. Видишь на головке у него два желтых пятнышка, как два лепесточка. У змеи таких нет. Ужа бояться не надо — он безобидный. И даже, наоборот, полезный, мышей ловит. Пусть ползет к своим деткам. Здесь близко болото есть, там у него и дом, наверное. А вот смотри-ка, смотри, и ягодка первая показалась. Ну-ка приглядывайся да пониже, пониже наклоняйся. И траву раздвигай. Земляничка любит, чтобы ей низко кланялись.
И я раздвигаю, «кланяюсь». Как сказочные фонарики, горят в траве ягоды. Наполняется кружка, потом маленькая плетеная корзиночка. Руки пахнут земляникой, солнечной, жаркой…