Эта огненная сфера, сообразно телесным энергиям, являет свое могущество так: в детстве человека она проявляет простоту, в юности — силу, а в полноте лет (…) — являет в мудрости могущество добродетелей (…). Однако человек имеет в себе три тропы (три пути или способа бытия). Каковы они? Душа, тело и чувство — через них осуществляется жизнь. Каким же образом? Душа животворит тело и поддерживает мысль, но чувства касаются души и угождают телу. Ибо душа придает жизнь телу, подобно огню, распространяющему свой свет во тьме, посредством двух главных сил: разума и воли, которые суть две ее руки». Поскольку Хильдегарда избегает упрощенных объяснений, она спешит прибавить: «Не то чтобы душа имела две руки, дабы двигаться; она проявляет себя посредством этих двух сил, как солнце — посредством своего сияния».
Итак, разум и воля — два средства, которыми обладает человек, чтобы проявить себя.
Дальше, описав возможности человеческого существа, Хильдегарда еще раз с помощью своего видения описывает склонности человека: «Душа в теле подобна жизненному соку в древе, а ее свойства подобны ветвям древа. Каким образом? Разум в душе подобен зелени ветвей и листьям; воля — цветам, дух — первому плоду, из них произрастающему; разум подобен совершенному плоду, достигшему своей зрелости; а чувства — как бы распространению его величия. Именно таким образом тело человека укрепляется и сохраняется душой. Вот почему, о человек, тебе следует уразуметь, кто ты по душе своей, ты, отрекающийся от разума и желающий уподобиться животным».
После этапов человеческой участи пятое видение развивает некоторые моменты Откровения и дает образ Церкви, следующей за Синагогой.
«Я увидела как бы образ женщины, белой от головы до пояса, черной от пояса до ног, а стопы ее были цвета крови. Вокруг ног ее — чистое и сверкающее облако. Она была лишена глаз и, скрестив руки, стояла возле алтаря, предстоящего очам Божиим, но не касалась его. В сердце ее пребывал Авраам, в груди — Моисей; в чреве — другие пророки, и каждый из них показывал свой знак и восторгался красотой новой невесты. Последняя же явилась великою, словно башня какого-либо города, над головой ее был ореол, подобный заре. И я вновь услышала голос с неба, говоривший мне: „Бог возложил на древний народ строгость Закона, предписав Аврааму обрезание; но после обратил его в сладость благодати, отдав Сына Своего тем, кто веровал в истину Евангелия. И умягчил елеем милосердия уязвленных игом Закона. Вот почему ты видишь как бы образ женщины, белой от головы до пояса: это Синагога — матерь воплощения Сына Божия, с самого рождения сынов своих и вплоть до полноты силы своей она прозревает во тьме Божии тайны, но не может узреть их целиком. Ибо она есть не сияющая заря, являющая их откровенно, а та, что издали взирает на них в изумлении и благоговении. (…) Синагога восторгается новой невестой — Церковью, которая украшена иными добродетелями, нежели она сама, окружена ангельскими воинствами, чтобы бес не мог ни разрушить ее, ни ниспровергнуть; тогда как Синагога, оставленная Богом, пребывает в пороке. (…) Ноги ее в крови, а вокруг ног сверкает светлое облако, ибо при завершении своем она предала смерти Христа, Пророка из пророков, и сама, падши, погибла. Но сияющий и чистый свет веры возник при гибели ее в сердцах верующих, так как в час падения Синагоги восстала Церковь, и после смерти Сына Божия апостольское учение распространилось по всей земле“».