Она и Быков вылезли из автомобильного салона на солнечный свет. Он прихватил с собой фотоаппарат, чтобы сделать снимки колоритной толпы. Женщины носили в носу костяные кольца, а на поясах мужчин висели кривые кинжалы в кожаных ножнах, с ручками из черного дерева, раздваивающимися, как хвосты скорпиона.
Рушич уже стоял перед ними. Они образовали живую стену. Шоколадные лица кочевников не лоснились, выказывая их способность не потеть даже в условиях пустыни.
Когда Рушич передернул затвор автоматической винтовки, никто из толпы не отступил. Вперед вышел мужчина в длинной рубахе и заговорил. Переводчицей ему служила девочка-подросток с сотнями мелких косичек, похожих на змеек.
— Деньги давай! — сказала она. — Наша дорога. Не ходить без денег дальше.
Рушич оглянулся, ища взглядом Петрова, чтобы получить знак, как действовать дальше. Однако Петров оставался в машине, не проявляя желания принимать участие в конфликте. Разрядила обстановку Сабрина, протянувшая вожаку туземцев десять долларов. Он что-то выкрикнул, запихивая деньги под чалму.
— Мало! — перевела девочка с косичками.
Сабрина открыла бумажник, чтобы достать другую купюру. Девочка прыгнула вперед, выхватила бумажник и собиралась нырнуть в толпу, когда была схвачена Рушичем. Это вызвало настоящую суматоху. Маленькая вымогательница заверещала как резаная. В загудевшей толпе произошло движение. Женщины и дети подались назад, мужчины с кинжалами стали надвигаться на Рушича.
Это был критический момент. Быков и не заметил, как сам очутился рядом с военспецом. Тот отобрал у девчонки бумажник, толкнул ее к своим и приготовился стрелять. Ствол винтовки ходил из стороны в сторону, выбирая цель.
— Даже не думай, — процедил Быков.
— Хочешь, чтобы нас тут всех перерезали? — сипло спросил Рушич.
Лезвия ножей сверкали на утреннем солнце, будто подтверждая сказанное. Однако Быков не потерял голову от гнева и страха, а потому мог рассуждать трезво. Убийство белых людей повлекло бы за собой преследование племени, что привело бы к утрате источника основного заработка: вымогания денег с проезжающих по дороге.
— Опусти винтовку, — произнес Быков, надавливая ладонью на ствол. — Эй ты, юная леди, переводи!.. Вы получили плату. Вам хотели дать еще, но вы повели себя плохо. Если хотите денег, освободите дорогу. Мы заплатим, обещаю. Но только после того, как вы отойдете.
Не слишком доверяя переводу, он красноречиво замахал руками, показывая дикарям жестами, что следует сделать. Поскольку в одной руке его волшебным образом возникла пятидесятидолларовая купюра, то недовольный ропот стих. Мало-помалу, все еще держа ножи в руках, мужчины стали пятиться и продолжали делать это, пока дорога не очистилась.