В начале XXI века Дугин столкнулся с Европейским Союзом – образованием, спасшем государства после развала империй, – и его успехами. Когда Дугина спросили о ЕС, он заявил, что тот обречен. Задолго до того, как Путин заговорил о Евразии, включающей и Украину, Дугин назвал суверенное украинское государство препятствием к осуществлению евразийской судьбы России. В 2005 году Дугин учредил движение с государственной поддержкой [Евразийский союз молодежи], члены которого жаждали распада и русификации Украины. В 2009 году Дугин пророчил “битву за Крым и восток Украины”. Существование Украины, по Дугину, означает “огромную опасность для всей Евразии”.
Концепции трех взаимосвязанных течений русского фашизма – христианского тоталитаризма Ильина, евразийства Гумилева и “евразийского” нацизма Дугина – появились в речах Путина тогда, когда он искал выход из затруднительного положения, в которое сам же и поставил страну. Фашистские идеи появились в России в широком обороте в 2012 году, когда Обама пытался “перезагрузить” отношения с Москвой. Радикальная переориентация России не была обусловлена какими-либо враждебными шагами зарубежных стран. Врагом Запад предстал потому, что его стали изображать таковым.
В 2012 году российский президент представил фашистских идеологов (решив, что они ему понадобятся) широкой аудитории. Ильин получил весь почет, какой только государство способно оказать философу. Гумилева Путин цитировал в важнейших своих выступлениях. Дугин сделался частым гостем крупнейшего телеканала России. Евразийство взял на вооружение Изборский клуб – новый аналитический центр, в составе которого числились Дугин, Глазьев и Тихон (Шевкунов) – священник, сопровождавший Путина к могиле Ильина. Шевкунов выдвинул соображение, что Путин – это реинкарнация Владимира (Вальдемара), и написал книгу, ставшую в 2012 году в России бестселлером.
Основателем и вдохновителем Изборского клуба сделался писатель-фашист Александр Проханов (это он в декабре 2011 года беседовал с Путиным в радиопередаче, когда Путин цитировал Ильина). Рассуждая о Евразии, Проханов, подобно Дугину, желал восстановления советской власти в фашистском облике. Проханов, как и Дугин, вторит Карлу Шмитту. Если у Проханова и есть твердые убеждения, то это его вера в вечное противоборство суетных, склонных к абстракциям “народов моря” с простодушными и добродетельными “народами суши”. Проханов (как прежде него Гитлер) винит “мировое еврейство” в изобретении поработивших страну идей и возлагает вину за Холокост на самих евреев. Подобно Дугину, Проханов открыто пользуется политическим вымыслом и сыплет сильными образами, не давая времени на их обдумывание. В качестве примера богатой прохановской фантазии напомним его реакцию на избрание Барака Обамы президентом США. Рассуждая о встрече Обамы с российскими оппозиционерами, Проханов стенал: “И было такое ощущение, что им там протянули черную сиську, и они все сосут со сладострастием и чмоканием это млеко”.