, через видимое к невидимому, как говорили в Средние века. Через чувственно постигаемое, через созерцание этого невероятного порядка человек замечает след Творца. Если это происходит, у него возникает желание охватить всю действительность, тогда как сегодня нашей культуре больше не удается прийти к общему, исходя из частного. Можно всю жизнь изучать пищевые привычки бабочек Новой Зеландии, при этом не понимая в окружающем мире ничего, кроме этой частности. Всем нам очень сложно за деревьями увидеть лес. А ты, говоря о порядке, описал обратный процесс: начав с изучения травинки, можно прийти к постижению Тайны Вселенной.
Берсанелли: К тому, что ты сказал, я еще добавлю, что в долгосрочной перспективе как результат потери связи частного с общим иссякает интерес к частному.
Я думаю, что в Италии, да и во всей Европе, недостаток интереса молодежи к таким дисциплинам, как физика и математика, и в целом к техническим предметам, в которых основополагающим является пристальное наблюдение за отдельными явлениями действительности, обусловлен постепенной утратой чувства всеобщей взаимосвязи, без которого нет и жгучего интереса к деталям: действительно, с какой стати они должны нас интересовать?
Нембрини: Представление, согласно которому от частного можно прийти к общему, — это представление, основанное исключительно на разуме.
Ученый заботится о частном, не понимая общих взаимосвязей. В этом и заключается вся трагедия нашего времени: поскольку определенные действия осуществимы благодаря науке, мы их осуществляем. Но чего не хватает? Связи частного с общим, то есть со смыслом моих действий, моих открытий, того, что я создаю. Это — частное, оторванное от общего и, следовательно, очень опасное и враждебное. Хотя существует абсолютно противоположная идея разума и использования разума: разум — это любовь к всеобщему, которая проходит через увлечение отдельными деталями.
Берсанелли: Да, читая Данте, наталкиваешься на места, в которых поражает, сколь высоко он ставит разум и, соответственно, логику.
Прежде всего есть наблюдение — это первый шаг разума (а отнюдь не его задворки), первый активный этап в процессе рассуждения. Потом встречаются пассажи, в которых очевиден вкус Данте к логике и даже к эмпирическому методу, — по сути, он излагает в стихотворной форме суть экспериментального подхода. Здесь, если позволишь, я хотел бы привести пример из песни второй «Рая»[318].
Вопрос, который Данте задает Беатриче, как всегда, связан с Луной, и, разумеется, для ответа тогда еще невозможно было прибегнуть к помощи технологий. Луна — это одно из немногих небесных тел, которые можно рассмотреть невооруженным глазом; одна из деталей, замеченная Данте и людьми Средневековья, — наличие на ней темных пятен. Народное любопытство породило различные теории и споры на этот счет, частично осложненные богословием и астрологией, тем более что тогда существовало унаследованное от Античности представление о том, что небо представляет собой идеальный мир. И поэтому лунные пятна вызывали множество вопросов.