…Обманутая старость как будто спешила наверстать своё за прожитые годы. Прошёл месяц, Клавдия сильно сдала: похудела и сморщилась, по утрам с трудом вставала с кровати и едва ковыляла по дому на негнущихся ногах. В один из дней она едва не упала с высокого крыльца, и дочь совсем запретила выходить из дома. А потом Мельникова слегла окончательно.
Как-то под вечер старуха слабым голосом подозвала Анну:
— Анка, поди сюда… сядь.
Сняла перстень с тонкого, как палочка, пальца и протянула на ладони.
— Нет-нет, что ты, я не могу… боюсь.
Старуха увидела округлившиеся от страха Анкины глаза и отступилась.
— Не хо-очешь… Что же, неволить не стану… Помни, что раньше говорила: кольцо не продавай, хоть какие деньги предлагать станут… Сделай, как условились. — Долго смотрела на заходящее солнце, на небо, на зелёную берёзу, что росла у забора и слабо улыбнулась: — Хорошо… летом и умирать хорошо… не замёрзну в своей домовине. Иди, Анка, я отдохнуть хочу.
Ночью Мельникова умерла. Анна Никитична перекрестилась, сняла с руки матери перстень и заперла его на ключик в ящик комода.
Она была уверена, что сохранила тайну, что никто не видел, как незаметно надела на палец покойницы кольцо и прикрыла накидкой. А что сунулся к гробу Женька, внук соседки, Анна оставила без внимания.
* * *
Николай ждал у остановочного павильона. В три затяжки палил сигареты, бросал окурки под машину и нетерпеливо поглядывал на змейку грунтовой дороги. Мелькнула зелёная майка, лысый разглядел мальчишку и пробормотал: «Наконец-то…»
Женька не мог понять, зачем такому богатому дядьке какое-то дурацкое колечко, но спросить не смел: робел от сурового вида лысого.
— Ну?
— На палец мёртвой бабке Клаве надела кольцо! — выдохнул Женька.
Николай вытаращил глаза:
— Что?.. Как оно выглядело?
— Серебристый ободок и чёрный камешек. Я хорошо разглядел. Тётя Анна хитрая, собой загородила и надела.
— Вот сука! — сквозь зубы выругался лысый и сплюнул. Достал из бумажника несколько новеньких купюр.
— Ого! Спасибо! — обрадовался Женька и спрятал свои тридцать сребреников.
— И никому не говори. Ладно?
— Аха!
Деньги приятно похрустывали в кармане, и мальчишка не смог сдержаться, тут же побежал в магазин и накупил всякой вкусной дребедени, на которую денег не перепадало.
* * *
Я открыл глаза и потряс головой, с трудом вынырнул из видений. С каждым новым случаем они становились всё реалистичнее и красочнее, а вскоре перстень показал ещё одну «опцию», самую жуткую.
…Этого мужичка звали Пескарь, не знаю почему. Может, фамилия его была Пескарёв. Он целыми днями тихо пьянствовал в своей захламлённой кухне, а когда заканчивались деньги и водка, Пескарь сидел возле дома на пеньке и заводил длинные беседы с прохожими.