Убийство в Кантоне (ван Гулик) - страница 9

— Пока никто не отвечает, но я заставлю бездельников встать!

Он яростно стучал еще какое-то время, а затем прижался ухом к деревянному ставню. И ничего не услышал. Несколько раз пнув дверь ногой, он вновь принялся стучать по ставню, пока не отбил себе костяшки пальцев.

— Давай сюда! — в гневе закричал он своему спутнику. — Вышибем эту проклятую дверь! Должен же быть кто-нибудь дома, раз у них лампа горит.

Ответа не последовало.

Цзяо Тай обернулся. В переулке никого не было.

— Куда это он мог… — озадаченно начал он, но не договорил.

Он увидел на мостовой под самым переходом шапку незнакомца. Выругавшись, Цзяо Тай бросил свой узел и потянулся за стоящей в нише лампой. Шагнув вперед, чтобы рассмотреть шапку, он вдруг ощутил легкий толчок в плечо и резко развернулся. Сзади никого не было. Но потом он увидел прямо у своей головы пару грязных сапог.

Еще раз выругавшись, Цзяо Тай посмотрел вверх, подняв масляную лампу повыше. Его спутник болтался, подвешенный за шею на тонком шнурке, перекинутом через подоконник окна на другой стороне крытого перехода. Голова его была неестественно вывернута, руки безвольно висели вдоль тела.

Цзяо Тай повернулся к двери, находящейся прямо под проходом, и пнул ее что было мочи. Дверь поддалась и упала внутрь. Он молниеносно взобрался по узким каменным ступеням крутой лестницы и оказался в темном низком переходе через улицу. Подняв лампу, он увидел растянувшегося перед окном мужчину в длинной арабской рубахе. Тот лежал неподвижно, сжимая в правой руке короткое копье с длинным и острым, как игла, наконечником. Хватило одного взгляда на его раздувшееся лицо и вывалившийся язык, чтобы понять, что он мертв — задушен. Один из его выпученных глаз изрядно косил.

Цзяо Тай вытер пот со лба.

— Самое подходящее зрелище после веселой попойки! Трудно представить себе худший способ протрезветь! Это тот, которого я заметил в кабаке. А где же урод карлик?

Он направил лампу на противоположный конец перехода. Оттуда тоже спускалась лестница, но не доносилось ни звука. Он поставил лампу на пол, перешагнул через тело мертвого араба и принялся вытягивать тонкий шнур, привязанный к железному крюку над подоконником, медленно поднимая бородатого незнакомца. В окне появилось чудовищно перекошенное лицо, кровь сочилась из оскаленного в жуткой гримасе рта.

Цзяо Тай втащил еще теплое тело и положил на пол, рядом с арабом. Петля глубоко впилась в жилистое горло, шея, похоже, была сломана. Цзяо бросился вниз по лестнице в другом конце перехода. Пролетев с полдюжины ступенек, он увидел низкую дверь. Цзяо Тай бешено застучал по створке. Не дождавшись ответа, он обрушился на нее всем телом. Старые, изъеденные жучком доски затрещали, и, осыпаемый щепками, он ввалился в полутемную комнату под грохот горшков и мисок.