Для Лены, которая большую часть дня оставалась вдвоем с бабушкой и уже в шесть лет читала, родители выписывали все детские журналы. Подрастая, Лена еще больше пристрастилась к чтению. Дня ей не хватало, и она ночами дочитывала «Вечера на хуторе близ Диканьки» Гоголя; плакала над пушкинским «Дубровским» и арсеньевским «Дерсу Узала». Иногда мать брала Лену с собой в зеленые заросли ботанического сада, в котором работала. От матери Лена унаследовала любовь к природе и мечтала стать биологом, естествоиспытателем.
В школу же восьмилетняя девочка пришла дикаркой. Правдивая и отзывчивая, в обращении со сверстницами она была резкой, неровной; жестоко высмеивала одноклассников, которые ей не нравились. На переменах, когда дети выбегали из классов, не могла влиться в общий поток.
В классе Лена была лучшей ученицей, ее уважали, но не дружили с ней. Мать Лены, сама преклонявшаяся перед честностью и благородством, влюбленная в книжных героев, людей «без единого черного пятнышка», соседей и сослуживцев сторонилась, потому что за каждым из них знала какой-нибудь недостаток. Она не жалела, что подруги, дети этих же людей, почти не заходят к дочери. Казалось, Лена росла похожей на мать.
Но в годы войны девочка увидела людей по-новому. Стояла зима сорок первого года, страшная, голодная зима. Немцы подступили к городу Ленина, они блокировали все пути к нему. Город не сдавался. Туман, окутывавший гордые и отчетливые даже в тумане архитектурные ансамбли города-героя, казалось, пытался прикрыть трупы умерших от голода людей, которые лежали прямо на улицах.
К Лучниковым приходили комсомолки, они приносили хлеб. Родители Лены уже не могли ходить. И девушки-комсомолки, тоже голодные и измученные, отдавали часть своих сил тем, кто ослабел еще больше.
В Павловск Лена Лучникова приехала зимой сорок второго года вместе с младшей маленькой сестренкой, двухлетней Диной. В Ленинграде у девочек умер отец, дорогой они потеряли мать. Их вывезли из города по первому открывшемуся пути: сначала по льду Ладожского озера, потом со станции Комбода поездом. Словно виденное во сне, вспоминала теперь Лена дорогу, вагон, женщин в белых халатах, усиленное питание. И главное — заботу многих людей, которые были Лене совсем посторонними. И это заставило Лену в самом начале юности узнать в людях своей страны тех рыцарей без страха и упрека, которых она в детстве искала в книгах.
И Лена по-новому полюбила жизнь, полюбила людей той горячей любовью, которой любила отца, мать, сестру. Но зато Лена, сама очень требовательная к себе, еще требовательнее стала относиться к людям.