«Ты знаешь, что схватилась за лезвие, но не отпускаешь его», – так говорит пьяница, главный герой фильма «Потерянный уикенд» о своей девушке. Но эти слова больше подходят к самому пьющему и его стакану.
Вот что в конечном счете мы можем сказать о себе, а может, и о тебе.
Наша самооценка зависела от достижений в социальной и профессиональной среде. Без них мы чувствовали себя неудачницами, а единственный путь к самоуважению видели через победы. В каком-то смысле мы путали причину и следствие.
У меня были напряженные отношения с партнером, у Юли его не было вовсе.
Наши профессии – те, во что обычные люди играют, когда отдыхают.
Мы чувствовали себя не такими, как другие. Ну, знаешь, как девушки, которые носят странную одежду, пишут стихи и боятся людей. Или молодые люди с длинными волосами и взглядом исподлобья. Но мы не знали, в чем наши особенности, и не уважали их.
Мы были стеснительны, но открыты и дружелюбны, когда выпивали. Новые знакомства, непринужденные разговоры, смелость, все то, чего мы лишены в обычной жизни, с барского плеча дарил нам его величество алкоголь, и мы были готовы платить за эти услуги чем угодно, даже самими собой, нашей плотью, гордостью, мы были готовы приносить жертвы в виде похмелья, физических и моральных страданий. Мы чувствовали себя богинями, фальшивыми пьяными богинями.
Мы были перфекционистками.
Мы витали в облаках, бились об углы и запинались о ступеньки.
Знаешь, в детстве мне не с кем было поделиться своими проблемами, и эта книга для меня – одновременно самое большое достижение и облегчение. Раньше я думала, что предаю семью, рассказывая о том, что никто и никогда не должен знать. Если бы Юлин пример и опыт не дал мне понять, что я помогу кому-то тем простым фактом, что существую, если бы у меня не было надежды, что какая-нибудь страдающая от похмелья девушка найдет в моих словах поддержку или перестанет пить, проживет дольше или счастливее, я никогда не стала бы об этом писать.
Хотя писать или просто поговорить об этом мне всегда хотелось. Потому что человек так устроен: не существует того, что не написано, не сказано и не показано. Но как же не существует, когда вот она я, мне больно и хочется плакать? В точке, когда Юля взяла меня за руку на той вечеринке, молчание было уже невыносимо. Хотя мне и казалось (не без помощи бутылки), что с моей жизнью все в порядке.
Удивительно, что здоровые отношения с Сережей позволяют мне быть собой и в то же время я все равно не знаю, кто я, потому что самопознание – то, что длится всю жизнь. Но теперь у меня есть мои кисточки и настоящая близость с мужчиной, которые делают этот процесс намного приятнее. Несмотря на то, что у меня когда-то не было настоящего осознания «я», я каждый день ощущала, что мне не дают быть собой. Я чувствовала, как меня осуждают, как со мной обращаются, словно я ходила по стеклу в страхе ошибиться.