30 августа 1918 года историки обычно рассматривали как дату, спровоцировавшую начало широкой кампании «красного террора», последовавшего в ответ на покушение на жизнь Ленина. Считалось, что в Ленина стреляла бывшая каторжанка «эсерка Каплан», задержанная, во всем сознавшаяся и то ли расстрелянная, то ли, по другой версии, тайно помилованная, и что организаторами теракта были руководители эсеровской боевой группы. В тот же день, только утром, по частому историческому совпадению, в Петрограде студент Леонид Каннегисер убил руководителя Петроградской ЧК Урицкого, и Дзержинский немедленно выехал в Петроград расследовать убийство друга и коллеги по ВЧК. Таким образом, во время покушения на Ленина самого Дзержинского в Москве не было.
Через четыре года после покушения, на открытом судебном процессе против партии эсеров в июне-августе 1922 года, советское правительство неожиданно для всех сообщило миру о том, что покушение на Ленина 30 августа 1918 года готовили сотрудники ВЧК Г. И. Семенов-Васильев и Л. В. Коноплева, одновременно являвшиеся членами эсеровской партии.
Чтобы лучше разобраться в этой части головоломки, сформулируем, несколько забегая вперед, что же нам известно о покушении на Ленина 30 августа 1918 года, если иметь в виду сухие факты:
в Ленина стреляли и он был ранен;
стреляли из двух пистолетов;
одним из участников покушения могла быть женщина;
доказательств, что стрелявшей женщиной была Каплан, — нет;
доказательств, что расстрелянной (за покушение на Ленина) женщиной была Каплан, — нет;
доказательств, что расстреляна была женщина, стрелявшая в Ленина, — тоже нет;
настоящих участников покушения в момент покушения или вскоре после покушения не арестовали;
обвиненные в 1922 году в покушении на Ленина Семенов-Васильев и Коноплева являлись сотрудниками советской госбезопасности и за покушение на Ленина осуждены не были;
организаторы покушения неизвестны.
На самом деле мы ничего про это покушение не знаем.
Кем же были Семенов и Коноплева, признавшиеся на судебном процессе против партии эсеров, что они по решению ЦК ПСР покушались на Ленина? Очевидно, что они не были эсеровскими боевиками, в чем публично обвиняла их советская прокуратура на процессе. С начала 1918 года Семенов и Коноплева служили в органах советской госбезопасности, в ВЧК. В дореволюционной России их считали бы классическими провокаторами. Они были внедрены в эсеровскую партию как агенты Дзержинского вскоре после образования органов советской госбезопасности — ВЧК.
Благодаря агентурной работе Семенова и Коноплевой вся псевдобоевая работа эсеров, контролируемая, руководимая и организуемая двумя чекистами, на самом деле превратилась в капкан, поставленный с целью собрать материал для будущего процесса над партией эсеров. Все остальное, что окружало деятельность этих агентов, их рассказы об арестах большевиками, о сопротивлении при этих арестах, о планируемых побегах и о раскаянии мы обязаны назвать чекистской фабрикацией, активным мероприятием ВЧК, проводимым с целью дезинформации международной, прежде всего социал-демократической общественности. Таким образом предусмотрительно готовился первый открытый политический процесс в советской России. Впоследствии их было проведено очень много, по той же схеме, как под копирку: на всех процессах использовались заблаговременно внедренные госбезопасностью в группу осуждаемых сотрудники или агенты ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД...