− Я хочу ехать с вами до вашего дома.
− Это далеко.
− Я хочу жить в вашей квартире.
– Э…
– Я хочу спать в вашей кроватке.
– …
В конце концов Алина решила, что мальчика нужно показать психологу, но в школе таковой отсутствовал. С мамой Толика разговаривать не имело смысла: это была весьма экспансивная, неуравновешенная особа с глазами навыкате (явная дисфункция щитовидной железы), полностью растворившая в себе ребенка и, с одной стороны, необычайно сильно подавлявшая его своей оценкой, с другой – готовая любого разорвать за него в клочья.
Поэтому Алина решила поговорить с администрацией школы. Одна из руководительниц просто пожала плечами, заметив, что это неординарный ребенок, а вторая с горячим пафосом, который всегда странно сочетался в ней с абсолютно ледяным взглядом немигающих глаз, воскликнула:
− Он вас любит! Не отвергайте его! Пусть у мальчика будет первая любовь!
«Ну всё, все в сад», − подумала Алина и решила махнуть рукой на ситуацию, в надежде, что она как-нибудь рассосется сама собой. Что, в общем-то, и произошло: через год ребенка перевели в другую школу.
Странно, что только спустя много лет она − филолог называется! − поняла, откуда были эти слова про кроватку, в которых не было и тени пошлости… Вспомнилось детство: книга сказок братьев Гримм, прочитанная только однажды, потому что она пугала и отталкивала её; сказка про заколдованного принца, превращенного в лягушку. Эта сказка была не такая жестокая, как другие, собственно, на первый взгляд и не жестокая вовсе, не то что «Золушка» со всем этим членовредительством. Но Алину в детстве ужасно испугала настырность этого самого принца-лягушки, норовившего есть из тарелки принцессы и залезть в ее постель. А ведь ему просто очень хотелось быть расколдованным…
Впрочем, это уже, наверное, совсем другой сюжет. Не из этого рассказа. Писем он ей не писал.
VII
Неожиданно для Влады нашелся покупатель на куколок из серии «Дамы эпохи» от «Де Агостини». У Влады их было штук двадцать. Они стояли на книжных полках, без коробок, так что изрядно пропылились – коллекционеры бы такие не взяли. Но на данное без особой надежды объявление откликнулась женщина, которая купила их для маленькой дочки. Так и должно быть, подумала Влада: с куклами нужно играть, а не держать в коробках. Продала всех оптом задешево, только одну себе оставила – уайльдовскую Сессили. И не только потому, что эта куколка в изящном туалете серого шелка и прелестной шляпке по моде конца девятнадцатого века была, с ее точки зрения, самая хорошенькая…