— Теперь мы найдем способ перекинуться словом, — заявляет бай Марин, посматривая на часы. — Пока что твоя цель — журнал. С него ты начнешь завоевывать авторитет. А потом, когда придет пора, примешься за другое.
Он опять смотрит на часы, и я встаю.
— Я бы не прочь поужинать вместе где-нибудь, но ко мне придут по делу, так что придется отложить до другого раза…
— Не беспокойся, — говорю я в ответ и ухожу.
— А где ты остановился? — догадался спросить Младенов, провожая меня по темному вестибюлю до лестницы.
— Нигде. Куда без денег сунешься?
— А багаж твой?
— Багаж? Какой багаж? Я, бай Марин, две недели таскал грузы в Марсельском порту, чтоб заработать на дорогу да на эту ветошь, — отвечаю я, показывая на свой костюм, у которого и в самом деле не блестящий вид.
— Ну вот, значит, все же как-то вышел из положения. А что касается гостиницы, то у Сен-Лазера их полным-полно, притом недорогие.
— Что это такое, Сен-Лазер?
— Да вокзал, отсюда рукой подать. Спроси, любой тебе скажет, как пройти.
— Ладно, это пустяки, — равнодушно бросаю я, открывая дверь, но на пороге останавливаюсь и спокойно говорю, глядя старику прямо в глаза: — А относительно всего прочего будь уверен — мы это так не оставим. Все переменится, и даже, может быть, скорее, чем ты думаешь. Ты ведь знаешь, болтать попусту не в моем характере.
— Знаю, мой мальчик, знаю, — кивает Младенов. — Не зря же я все эти шесть месяцев о тебе только и думал!
И он отечески улыбается мне. Но в его усталых глазах больше сомнения, чем надежды.
Если кто надеется что-нибудь узнать от меня о Париже, советую ему, не теряя времени, купить «Голубой путеводитель». Там обо всем рассказано — может быть несколько скучновато, зато исчерпывающе. Мой Париж не имеет ничего общего с тем, что о нем известно из путеводителя, где фигурируют Эйфелева башня, Обелиск, Пале Бурбон, Мадлена и прочие достопримечательности.
Сдавая меблированную мансардную комнату с импозантным названием «студия» с маленькой кухонькой и совсем крохотной ванной, хозяин расхваливал чудесный вид, открывающийся на цинковые крыши города. Девяносто две узенькие полуистертые каменные ступеньки ведут из студии на улицу. Сама улица — два ряда прокопченных до черноты фасадов с магазином ортопедических механизмов на углу. За ней вторая — с булочной, бакалейной лавкой, мясным и винным магазинами. Затем еще две улицы без всяких магазинов. А дальше уже описанная Рю де Паради, кафе «У болгарина», здание, где находится Центр. Вот он каков, мой Париж.
Центр занимает огромное помещение из шести полутемных комнат, куда и на час за весь год не проникает солнечный луч. На входной двери латунная табличка с надписью «ИМПЕКС» — анонимное товарищество, но это лишь декорация и адрес для присылки счетов за электричество. У Димова, Кралева и Младенова отдельные кабинеты. В двух комнатах располагается так называемая редакция, сиречь мы с Милко и Тони. Последняя комната нечто среднее между складом и архивом. На кухне хозяйничают Ворон и Уж — варят кофе для начальства и гостей, чистят свои пистолеты и обсуждают события, насколько им доступен смысл заголовков утренних газет.