— И сигареты у них хуже, — говорит девушка, закуривая мои.
— Тогда не курите их.
— Меня просто бесит, когда наши болгары стараются подражать французам. Отец мой и тот напялил на себя коротенький плащ и гарсоньетку, как двадцатилетний мальчишка.
— Да и вы в тот день выглядели не столь уж блестяще, — напоминаю я. — Но сейчас вид у вас куда более сносный.
На ней дешевенькое поплиновое платье, купленное, может быть, час назад в уцененных товарах, зато без всяких претензий. А поскольку сама Лида недурно скроена, платье сидит на ней вполне прилично.
— Я вовсе не ради вас меняла свой вид, — вызывающе бросает она.
— Мне и в голову ничего подобного не пришло.
Она, конечно, лжет. А я прикидываюсь, будто верю ей. Губы ее лишь слегка подкрашены, а черные и синие черточки у глаз совсем исчезли. Она, как видно, вняла моим советам.
— Что будем делать? — спрашивает Лида, разглядывая через мое плечо толпу на бульваре.
Я знакомлю ее с программой, делая короткие замечания относительно заведений, которые нам предстоит посетить.
— Вы решили сегодня взять реванш…
— Нет. Просто-напросто у меня больше денег.
— Тут все говорят только о деньгах. Это ужасно.
— А где говорят о другом?
— Да, но всему должна быть мера.
— Такая у нас профессия, — поясняю. — Мы ведь коммерсанты.
— А я-то думала, что вы боретесь за идеи.
— Идеи? Какие идеи?
— Вам лучше знать. Вы же работаете в эмигрантском Центре.
— А вы бывали в Центре?
— Да вот была на днях. Зашла за папой.
— А вывеску на дверях видели?
— ИМПЕКС или что-то в этом роде.
— Правильно. В этом и состоит наша работа: экспортируем диверсантов и импортируем секретные сведения. Импорт — экспорт. Торговля.
— Вы ужасный человек.
— Не хуже вашего отца. Разница в том, что я не говорю о национальных иделах.
— Своим цинизмом вы превосходите и Мери Ламур.
— Приятно слышать это от вас. Возьмем еще по одной?
— Мерси, я не люблю мастики. Особенно такой вот… А может, нам лучше уйти?
У нее, как видно, и в самом деле испорчено настроение, несмотря на пышно начертанную программу.
— Погодите, — говорю. — Теперь нас ждет приятный вечер.
Приятный вечер близится к концу. Точнее говоря, нас окутывает сине-розовый полумрак «Крейзи хорст салон», программа давно исчерпана, и мы вертимся в ритме старого танго посреди небольшого дансинга.
— Выходит, вы можете, если захотите, быть очень милы в обращении с людьми, — замечает Лида, глядя на меня своими большими карими глазами.
— Не со всеми людьми.
— Я и не жажду, чтоб вы были милы со всеми, — многозначительно говорит девушка.
Ужин прошел довольно хорошо. Фильм — какая-то драма с большой любовью — тоже оказался во вкусе Лиды. Номера с раздеванием в кабаре ловко сочетались с юмористическими скетчами, к тому же артистки, красивые как куклы, не забыли хорошо надушиться. В общем, все шло куда лучше, чем вначале.