– Нет, никогда! – энергично возразил он, словно этот факт полностью оправдывал его.
– Потому что полиция соучаствовала с вами в фабрикации дела против мистера Бентли?
Минтон заявил протест:
– Уверен, мистер Корлисс не имеет ни малейшего понятия, что лежало в основе решения привлекать его или не привлекать.
Фулбрайт сочла возражение обоснованным, но меня это уже не волновало. Я так далеко продвинулся с этим свидетелем, что догнать меня было невозможно. Я перешел к следующему вопросу:
– Кто-либо из прокуроров или полицейских просил вас сблизиться с мистером Руле и подтолкнуть его к откровению?
– Нет, просто, я думаю, так уж мне повезло.
– Вас не просили вытягивать признание у мистера Руле?
– Нет.
Несколько мгновений я вглядывался в него с выражением невыразимого отвращения.
– У меня все.
Я сохранял эту драматическую позу, призванную выразить гнев и гадливость, пока шел к своему месту, и, прежде чем сесть, театральным жестом швырнул перед собой на стол коробку с видеокассетой.
– Мистер Минтон? – вопросила судья.
– У меня все, – тихо ответил он.
– Хорошо, – проговорила Фулбрайт. – Я намерена отпустить жюри на ранний обеденный перерыв. Я бы хотела, чтобы все вы вновь собрались здесь ровно в час дня.
Натянув на лицо деланую улыбку, она обратила ее к присяжным и держала на лице, пока они выходили из зала суда. Улыбка спала с ее лица в тот момент, когда дверь за ними закрылась.
– Я хочу видеть представителей обеих сторон у себя в кабинете, – скомандовала она. – Немедленно!
Судья Фулбрайт не стала ждать никакого ответа. Она покинула свою судейскую скамью так быстро, что ее мантия взметнулась за ней, точно черное одеяние старухи с косой.
К тому времени как мы с Минтоном прошли в кабинет позади зала суда, судья Фулбрайт уже закурила сигарету. После одной длинной затяжки она загасила ее о стеклянное пресс-папье, а затем убрала окурок в пластиковый пакет с застежкой, который вынула из своей сумочки. Закрыла пакет, сложила его и положила в сумку. Ее задачей было не оставлять свидетельств своего правонарушения ночным уборщикам или кому-либо еще. Судья выпустила дым в вентиляционное отверстие в потолке и посмотрела сверху вниз на Минтона:
– Мистер Минтон, во что, черт вас дери, вы превратили мой судебный процесс?!
– Ваша че…
– Замолчите и сядьте! Оба!
Мы сделали, как она велела. Судья села напротив и подалась к нам через стол. Смотрела она по-прежнему на Минтона.
– Кто занимался подготовкой этого вашего свидетеля? – спросила она уже спокойно. – Кто производил проработку его биографии?
– Э-э… это было… вообще-то, мы прорабатывали данные… изучали его послужной список только по округу Лос-Анджелес. В отношении его не было никаких сигналов опасности. Я проверил его фамилию по базе данных – правда, без инициалов.