Касдан оглядел парня. Несмотря на белую рубашку и галстук, он выглядел как бомж. Бродяга в спортивной куртке и охотничьей сумкой через плечо.
– Давай. Пока готовится кофе.
– Спасибо. – Он вытащил из сумки довольно пухлую картонную папку. – Держите. Мой ночной улов. Я сфотографировал документы своим цифровым фотоаппаратом, а сегодня утром мне все распечатали.
– И что ты нашел? – спросил Касдан, выкладывая круассаны в фарфоровую вазу. Ему нравилась изысканность.
– Еще один пропавший без вести. Из другого хора. В две тысячи пятом. Хор при церкви Святого Фомы Аквинского. Под управлением месье Гетца, ныне покойного.
– Ты бредишь.
– Оба мы бредим. Все это следовало проверить в первую очередь. Гетц был регентом четырех хоров. В двух из них за два года исчезли два мальчика. Конечно, вы все свалите на случайность и совпадения. А я говорю вам, что Гетц был замешан в этих делах по самое не хочу. По самый член, если вы еще не поняли.
Схватив стопку документов, Касдан перелистал ее.
– Гетц причастен к этим исчезновениям, – настаивал Волокин. – Он педофил, черт побери. И один мальчишка решил за себя отомстить. Ему и его дружку.
– Ты не все знаешь.
Армянин рассказал Воло о ночном открытии. О следах, которые доказывали, что убийц было несколько. Несколько мальчишек.
Русский почти не удивился.
– Это подтверждает то, что я думаю, – заметил он. – Мальчишки восстали против своего обидчика.
– Еще слишком рано…
– Почитайте. Я прихватил и дело Танги Визеля. А я в душ.
Воло скрылся. Касдан просмотрел папку. Услышав шум воды, он подумал: а не колется ли сейчас парень? Душ – любимая уловка нариков: уединиться в ванной и предаться своему ритуалу, укрывшись за шумом струй.
Тут же им овладела другая мысль, не связанная с предыдущей. Он не станет рассказывать о странном ночном визите. «Кто там, черт тебя дери?» Может, ему все приснилось? Или в глубине коридора правда прятался мальчик, стучавший по полу деревянной палочкой? И это было действительно так ужасно, как ему показалось?
Данные о пропаже Танги Визеля не дали ничего нового. Ребята из Четырнадцатого округа провели расследование, но безрезультатно, и отправили дело в архив «пропавших без вести». То, что мальчик прихватил с собой вещи, подтверждало предположение о побеге из дома. Хотя ему было всего одиннадцать, возможно, ему удалось прожить одному, вдали от семьи.
Этот случай влился в бесконечный поток исчезновений людей во Франции. Ежегодно отдел по борьбе с преступлениями против личности, в чью компетенцию входила область Иль-де-Франс, разбирался с 3000 «потеряшек», не считая 250 неопознанных трупов и 500 страдавших амнезией, память которых следовало пробудить.