Он посмотрел на администратора с выражением надежды:
– Исабель, наверное, уже лучше?
– Насколько мне известно, да. В противном случае от нас обычно не переводят в другие отделения.
Она сказала «насколько мне известно». Конечно, она знала это точно. Не знала только, когда именно Исабель переведут, а произойти это могло когда угодно.
Как неудачно. Да еще и братец здесь ошивается…
– А можно мне тогда поговорить с Рахилью? Она в сознании? Простите, я имел в виду, с Лизой.
Она покачала головой:
– Нет, Лиза Крогх все еще без сознания.
Он склонил голову и тихо спросил:
– Но Исабель-то в сознании?
– Я не знаю, спросите у медсестры. – Администратор показала в сторону светловолосой, очень уставшей женщины, которая проходила мимо с несколькими папками под мышкой.
После чего переключилась на другого посетителя, подошедшего к стойке. Аудиенция закончилась.
– Ой, извините. – Он остановил медсестру, помахав рукой.
На ее бейдже он прочел: «Метте Фригорд-Расмуссен».
– Вы не могли бы мне подсказать, Исабель Йонссон в сознании? Мне можно поговорить с ней?
Вероятно, это не ее пациентка, или не ее дежурство, или вовсе не ее рабочий день, или она просто вконец вымоталась?
Медсестра взглянула на него узкими щелочками глаз и процедила сквозь зубы:
– Исабель Йонссон? А, да. Она… – На мгновение замерла, устремив взгляд вверх. – Да, она в сознании, однако находится под сильным действием лекарств, и у нее повреждена челюсть, так что она не в состоянии нормально говорить. Да, на самом деле она пока совсем не может общаться, но скоро сможет.
Затем она натянуто улыбнулась, он поблагодарил за информацию и отпустил ее семенить навстречу остатку явно непростого дня.
Исабель не может общаться. Наконец-то хорошая новость. Надо воспользоваться ситуацией.
Он сжал губы и выскользнул из комнаты ожидания в коридор. Скоро ему нужно будет быстро ретироваться отсюда. Он предпочел бы воспользоваться лифтом, без суеты и спешки, но если существовали иные возможности, необходимо знать и о них.
Он прошел мимо палат, где лежали люди в крайне тяжелом состоянии, а врачи и медсестры спокойно и размеренно делали свою работу. В комнате мониторинга сидели несколько человек в халатах и сосредоточенно смотрели на экраны, тихо переговариваясь. Тут осуществлялся контроль за всеми пациентами.
Мимо прошел санитар и, кажется, на секунду удивился, что делает здесь этот мужчина. Они улыбнулись друг другу, и он продолжил путь.
Стены в отделении были цветными. Яркие краски и картины с сильной энергетикой. Попадались даже витражи. Все вокруг излучало жизнь. Смерть здесь не приветствовали.