– Это все?
– Преступник представился Ларсом Сёренсеном, но как-то Иосиф назвал его по имени, и тот отреагировал не сразу, поэтому мальчик думает, это не настоящее имя.
Карл записал имя в блокнот.
– А как насчет шрама?
– Он не заметил. – Роза вновь поджала губы. – Так что, видимо, шрам не очень бросается в глаза.
– Больше ничего?
Она покачала головой, печально опустив брови.
– Спасибо тебе, Роза. До завтра. Можешь ехать домой.
Роза кивнула, но осталась на месте. Ей явно требовалось больше времени на то, чтобы собраться с мыслями.
Карл повернулся к Асаду:
– Получается, Асад, единственная надежда у нас – пациентка из палаты интенсивной терапии.
Они тихо зашли в тот момент, когда Карстен Йонссон приглушенно разговаривал с сестрой. Медсестра прощупывала запястье Исабель. На экране отображался нормальный сердечный ритм. Значит, она наконец успокоилась.
Карл бросил взгляд на кровать, стоявшую рядом. Белая простыня с проступающими под ней очертаниями тела. Отнюдь не мать пятерых детей и не женщина, скончавшаяся, так и не избавившись от чувства неизбывного горя. Просто очертания под простыней. Переломное мгновение в автомобиле – и вот она лежит здесь. Все кончено.
– Можно нам подойти ближе? – спросил он у Карстена.
Тот кивнул.
– Исабель хотела бы поговорить с нами, но нам проблематично ее понять. У нас нет возможности воспользоваться сенсорным экраном, так что медсестра попробует аккуратно освободить пальцы ее правой руки от повязки. У Исабель переломы обоих предплечий и нескольких пальцев, поэтому вряд ли у нее получится держать карандаш.
Карл посмотрел на женщину, лежащую на кровати. Форма подбородка такая же, как у брата, больше ничего нельзя было понять об этом искалеченном человеке.
– Добрый день, Исабель Йонссон. Я вице-комиссар полиции Карл Мёрк, отдел «Q» полицейской префектуры Копенгагена. Вы понимаете то, что я говорю?
Она что-то промычала, и медсестра кивнула.
– Я должен кратко изложить вам причину моего сегодняшнего визита к вам…
И он рассказал о письме в бутылке, о похищениях и о том, что он уверен теперь: данный случай аналогичен предшествующим. Все присутствующие заметили, как его слова отразились на показателях абсолютно всех медицинских приборов.
– Исабель, мне жаль, что вам приходится все это слушать. Я прекрасно понимаю, что вы и так хлебнули сполна, и тем не менее это совершенно необходимо. Я правильно понимаю, что вы вместе с Лизой Карин Крогх оказались замешаны в деле, похожем на дело о письме в бутылке, о котором я только что вам рассказал?
Она еле заметно кивнула и промычала фразу, которую ей пришлось повторить несколько раз, прежде чем ее брат обратился к ним: