Во всяком случае, мой разум, как и нервная система, были покойны до предыдущей ночи. И хотя здравый смысл по-прежнему мне подсказывает, что падение картины произошло случайно и легко объяснимо, шестое чувство убеждает меня в обратном. Мне известен и близок принцип «бритва Оккама»[5], но в данном случае разумом правит моя интуиция.
Бо́льшую часть дня я провел в библиотеке, работая над средневековым псалтырем, потом направился в город выпить чая в кафе на Трампингтон-стрит, куда частенько захаживал прежде и где обыкновенно стоял гул несмолкающих разговоров. Бывало это, конечно, в учебное время. Нынче же кафе пустовало, и я поглощал крампеты с маслом в обстановке довольно холодной и мрачной. Я-то надеялся развеяться среди людей, но, увы, даже улицы, куда обычно ездили за покупками, опустели: было слишком холодно для любителей прогулок, а желающие что-то купить спешили сделать это как можно быстрее и вернуться к домашнему теплу и уюту.
Завтра и я последую их примеру. Я, конечно, любил этот городок, подаривший мне несколько несказанно счастливых лет, однако без сожаления завершу свой нынешний приезд – безрадостный и тревожный. Я заскучал по суете Лондона и своему уютному дому.
Вернувшись в колледж, я намеренно пошел обедать в общий зал с полудюжиной сотрудников. Мы оживленно беседовали и прикончили в профессорской добрую бутылочку портвейна, как то водилось в Кембридже, так что было уже довольно поздно, когда я, пройдя через двор, поднялся в свою квартиру по лестнице. Здесь меня ожидала записка от Тео, просившего повидаться с ним, как только я освобожусь.
Прежде чем пойти, я немного посидел, собираясь с силами. Честно говоря, мне не хотелось навещать Тео, хотя, конечно же, я узнал, что самочувствие его после утреннего происшествия ничуть не ухудшилось, правда он по-прежнему немного не в себе. Мне уже удалось избавиться от липучей паутины мрачного настроения и беспокойства, и слушать продолжение истории Тео особого желания не было. С другой стороны, он фактически умолял меня об этом, надеясь обрести покой, и мне вдруг стало стыдно, что я на целый день оставил его одного.
Я поспешил вниз по лестнице.
Выглядел Тео немного лучше. Рядом с ним стоял стакан солодового виски, в камине пылал добрый огонь, и мой старый наставник непринужденно поинтересовался, как прошел у меня день.
– Извините, что дела не позволили явиться к вам раньше.
– Дорогой мой, вы в Кембридже не затем, чтобы день и ночь сидеть со мной.
– И тем не менее…
Я взял предложенный стакан с виски «Макаллан» и сказал: