– Вам помочь?
– Да, пожалуйста. – Принц встал перед ним и поднял воротник рубашки.
Он пах кокосовым маслом, теплым и сладким. Каспар ни с чем бы его не спутал. Из-за подавленного вида принца он чувствовал себя неспокойно. Его сильные жилистые руки принялись сплетать узел галстука.
– Все будет хорошо.
Дрожь прошла по всему телу Александра.
– То же сказала няня перед тем, как… предать мое доверие. Самым низким способом.
Каспар закончил с галстуком, но не спешил убирать руки с узких плеч принца. Покорный взгляд скользнул куда-то к ногам.
– Прошу, простите меня.
– Ты ни в чем не виноват, – Александр качнул головой, – ты помог мне тогда. Не знаю, что бы стало со мной, если бы не ты.
– Нет, я виноват. Я не доглядел. Снова. Я бесконечно перед вами виноват.
Каспар отвернулся, затряс головой и нахмурил брови, не в силах скрыть сожаление.
– Ты доверял ей так же, как и я, – заговорил принц. – Она предала и твое доверие. Это стало мне уроком. Не все, кого ты знаешь долго, твои верные друзья.
Каспар качнулся назад. Не говорил ли принц о нем?
– Как ты относишься к нимфае? – спросил Александр тихо. – Только честно. Для тебя они…
– Я отношусь спокойно, – как можно увереннее ответил Шульц. – Тем более что и вы сами…
Отчего-то он не мог произнести это вслух – нимфае. От Александра не укрылась легкая растерянность его телохранителя, и он заговорил, поникнув:
– Порой я противен сам себе, но потом задумываюсь о том, что стерилизация могла быть ошибкой. Что, если это была моя нормальность, как и нормальность тысяч других? Но разве может быть нормальностью то, что способно убить? И потом, моя кровь… Лишние внутренние органы удалили, а кровь осталась прежней. Да, я прошел курс гормональной терапии, но это ничего не дало. Я все еще нимфае и не знаю, мерзко мне от этого или нет.
– Даже если бы вас не стерилизовали, от этого вы бы не стали хуже.
– Если бы не стерилизация, мы бы, возможно, никогда не встретились, ведь… – Александр взглянул на Каспара украдкой, смущаясь и надеясь, что тот закончит его мысль.
– Да, вероятно, все так. – Каспар улыбнулся уголками рта.
Мужчины и женщины на подсознательном уровне испытывали особую слабость к нестерилизованным нимфае и, бывало, прибегали к насилию, лишь бы утолить потребность в близости с ними. Каждого мальчика еще в детстве проверяли на наличие лишних органов, и если выявленным нимфае не удаляли их и не заставляли пройти специальный курс препаратов, те рисковали войти в десять процентов, переживших насилие. Однако даже предотвращение всех рисков не спасло Александра от няни.