В жестоких и страшных преступлениях, описанных здесь, фигурируют иногда насилие и пытки, иногда — применение химических веществ, например мышьяка, в этих поступках полностью отсутствует красивое или доброе. Но, как можно сравнивать преступную деятельность ненавидящей иностранцев мадагаскарской королевы и провинциальной домашней хозяйки? Как сравнить отношение Екатерины II к крепостным с обращением Марии Ноу со своими детьми или убийство Цы Си сотен иностранцев с убийствами Розмари Вест? Хотя Екатерина II и ее близкое окружение виновны в смерти сотен, если не тысяч людей, они действовали во времена, когда такая жестокость была традиционной практикой. То же самое можно сказать и по поводу обеих римских императриц: Валерии Мессалины и Агриппины Младшей. И хотя в их времена убийство отнюдь не оправдывалось, оно не считалось таким уж преступлением, так как являлось наилучшей возможностью избавиться от политического противника. Если вы не убьете своего врага, ваш враг, без сомнения, убьет вас. Нельзя ручаться, что какую-нибудь из этих могущественных женщин не презирали, но моральные рамки, в которых эти императрицы и королевы действовали, не позволяют сравнивать их с Розмари Вест и Карлами Гомолками нашего времени.
Но если Мессалина или Екатерина II могли пользоваться определенной неприкосновенностью карательных органов, то что сказать о Елене Чаушеску? Родившаяся в 1919 году и правившая своей страной рядом с мужем все 1970‑е и 1980‑е годы, она не имеет такого оправдания, как принадлежность к другой, менее цивилизованной эпохе. И если есть такое понятие, как дьявол, то Елена Чаушеску является его олицетворением. Хотя она никогда не обагряла свои руки кровью, из-за ее деятельности тысячи детей были отправлены в детские дома, где они страдали не только от жутких условий, но также и от окружения, что приводило многих из них к затяжной, мучительной смерти. Елена Чаушеску также ввергла целый народ в нищету, в то время как она и ее близкие жили безбедно, имея возможность ввозить роскошную иностранную пищу и одежду. Во время суда защитник посоветовал Елене в своем защитном слове сослаться на неустойчивость психики, но она отказалась и держалась высокомерно до самого конца. Это была ее самая большая ошибка, но для народа это было избавление. Вот что сказал Нику Теодореску (ее защитник) в своем интервью газете «Таймс»: «Когда я увидел (супругов Чаушеску) мертвыми, как юрист я не почувствовал ничего. Но как гражданин я, как и все, обрадовался. Это было самое замечательное Рождество за всю мою жизнь».