Такси Сергей вызывать не стал. Огибая лужи, пошел к остановке.
Пазик ехал нарочито медленно, подолгу задерживаясь на светофорах.
Толпу и желтую машину реанимации у сквозного переулка Сергей заметил, как только вышел из автобуса.
Мужик в кожаной куртке стоял рядом с полицейской буханкой, писал что-то в блокнот, рядом переминались с ноги на ногу два пэпээсника.
Врачи в синих жилетах курили в стороне.
Толпа гудела.
Сергей медленно пошел в сторону переулка.
Сперва ему показалось, что головой Артем лежит в обычной луже, но чем ближе он подходил, тем ярче вспыхивала мигалка скорой, тем отчетливее он видел, что лужа слишком уж маслянистая.
Дыхание перехватило, он подскочил к Артему, упал рядом на колени.
Подошел мужик в кожаной куртке.
– Вы знаете его?! Вы родственник?!
Но Сергей не мог говорить – он считал, понимая, что, если собьется, если цифры ускользнут – случится что-то очень плохое, что-то непоправимое.
Светлые волосы Артема почернели и слиплись, левая сторона лица превратилась в сплошной синяк.
Один.
– Я повторяю вопрос! Вы родственник?!
Два.
– Они убежали вон в ту сторону.
Три.
– Майор полиции Кириенко! Кем вы приходитесь…
Четыре.
– Да совсем пацанята…
Пять.
– Дождемся труповозку и…
Шесть.
– Да он с ними не разговаривал даже! Я из окна видела! Они просто накинулись…
Семь.
– Вы родственник?!
Сергей перестал считать, позволяя воскреснуть забытой с детства ярости. Темнота сгустилась, не оставив места другим эмоциям.
– Ближе, – прохрипел Сергей.
Их поймали тем же вечером.
Три местных пацана, старшему едва стукнуло девятнадцать. Они божились, что не хотели убивать. Случайно вышло. Хотели просто проучить пидора. Ведь на районе все знают, что он пидор. А ходит по улицам гордый, ничего не боится. Одно слово – пидор.
Тело Артема из морга забрала мать, отказавшись даже говорить с Сергеем. Похороны прошли без него.
Пацаны давали показания, перебивая друг друга, рассчитывая на снисхождение.
А ледяная, словно зима, ярость внутри Сергея шептала.
Он никогда не связывался с чернушеством, но понимал: ни гоэтические ритуалы, ведущие к пространным разговорам с уставшими демонами, которые, если настойчиво приказывать, в лучшем случае могли показывать лоскутные обрывки прошлого и будущего, ни симпатическая магия, способная, дай бог, вызвать грипп, ему не помощники.
Сергею следовало опуститься глубже. Много глубже.
Спустя неделю после похорон Сергей купил водки и, дождавшись темноты, пошел на старое кладбище, раскинувшееся за городской чертой. У входа оставил две бутылки: одну для Хозяина погоста, другую для Хозяйки.