Но ни Генри, ни Бланш не появились после того, как рядом с их домом началась беготня соседей и появились люди в форме. И это выглядело очень странно, поскольку ближайшие соседи могли стать важнейшими свидетелями!
Поскольку на стук в дверь обитатели дома не отреагировали, сержант полиции Колорадо Спрингс Джон Шпрингер (J. H. Springer) и детектив Томас Гэвин (Tom Gavin) стали обходить постройку, заглядывая в окна. Ничего толком рассмотреть они не могли, но за домом, у двери со стороны кухни, полицейские обнаружили… топор с длинной ручкой, прислоненный к стене. Топор был весь перепачкан кровью, к обуху налипли волосы, а на его рукояти имелись имелись размазанные отпечатки пальцев и ладони, причём отпечатки эти были оставлены не кровью, а… чернилами!
Странная находка возбудила подозрения и дом было решено открыть без санкции прокурора. После того, как входную дверь удалось открыть при помощи работника санатория, принёсшим запасные ключи, в спальне были найдены тела Генри, Бланш и Лулы Уэйн. Все они находились в своих кроватях и, по-видимому, были убиты во сне.
Таким образом число погибших на Уэст Дэйл стрит достигло 6 человек, которые были убиты в двух рядом стоящих домах.
Что же показал осмотр места преступления? Результаты оказались шокирующими и сбивающими с толку одновременно:
1) Все убитые находились в постелях в пижамах и ночных рубашках, что указывало на умерщвление в ночное время. В обоих домах дети спали в кроватях родителей.
2) Следов борьбы не обнаружено.
3) Все 6 человек оказались умерщвлены ударами обухом топора по головам, во всех случаях смерть наступала от открытой травмы мозга в считанные минуты после травмирования. Каждому наносилось большое количество ударов, из-за чего кости черепа полностью утрачивали присущую им форму.
4) Трупы после убийств не перемещали, за исключением тела 6-летней Нелли Эммы Барнхэм. Тело девочки оказалось уложено в изножье поперёк кровати и представлялось очевидным, что девочка не могла так уснуть. Кроме того, на теле Нелли Эммы присутствовали следы неких необычных манипуляций преступника [по-видимому, сексуальных]. Неизвестно что именно именно сделал преступник – в сохранившихся материалах расследования такие детали не приводятся – но впоследствии именно эти манипуляции, послужили основанием для того, чтобы говорить об убийце, как о моральном уроде [именно такая формулировка использовалась полицейскими чиновниками при общении с газетчиками]. Из сохранившихся материалов также непонятно, явились ли эти манипуляции прижизненными или посмертными.